Начнём с искусства изобразительного, нет, сегодня — с выразительного. В Русском музее свежая выставка — «Жизнь замечательных собак». Звучит, не то, что в этом саркастичном ключе: «Чем больше я узнаю людей, тем больше нравятся собаки». У Гейне есть продолжение: «Чем больше узнаю людей, Тем больше нежности к собакам Различных видов и мастей, безхвостым, стриженным, лохматым». Мы говорим о чувственной изобильности, которую передают в образах четвероногих друзей на картинах. Мы ведь понимаем, что сама природа нам ничего сказать не может. Человеческое в ней обнаруживаем мы, и кто как не ближайшие спутники оттеняют портреты — вертлявая, глазастая болонка, изнеженный капризный мопс, слюнявый чопорный бульдог… Что-то они означают рядом с нами? Их вид, их имена, манера изображения. Исследовать всё это нам в редакции помог искусственный интеллект.
Питомцы моих коллег — изображенные «великими кистями». Ворох загадок и культурных референсов. Оззи Осборн, бигль нашего режиссёра Маши Афанасьевой. В стиле Людвига Кирхнера. Оззи — я помню постер «Black Sabbath громче, чем Led Zeppelin!». В барочном стиле питомцы нашего редактора Майи Капанадзе — Бренди и Нотка радости. Имена комментировать, какая у Нотки загадочная лапка? В духе соцреализма — немецкий курцхаар Виктора Высоцкого, он сам, если что, слева. Зовут Руппрехт Андворохвост Сукензон-Комаринский. Шлейф рефересов от Брюсова до Стругацких… Главный редактор программы Александра Мымрина и мопс Жорж — ну здесь очевидно — в узнаваемом стиле Модильяни. А на этом этот портрете, подражающем Яну ван Эйку — фокстерьер Робби Павла Богданова. Почему так назвал питомца, он не отвечает. Здесь кроется какая-то тайна!… Зато про замечательных собак в Мраморном дворце Павел Богданов сейчас расскажет всё!
