ЮРИЙ ЗИНЧУК, ведущий программы «Пульс города»:
«И продолжим тему дорог, только уже не автомобильных, а железнодорожных. Причём не тех, которые сейчас являются действующими. Мы расскажем о тех железнодорожных ветках, которые уже вышли из эксплуатации, которые со временем стали призраками.

Самая известный из них – Варшавская железная дорога. Её вокзал был построен в 1853 году для железной дороги от столицы до царской резиденции в Гатчине. В советское время отсюда отправлялись поезда в Прибалтику, на Западную Украину, а также страны социалистического лагеря. В 2001 году Варшавский вокзал закрыли на реконструкцию, поезда пригородного и дальнего сообщения перевели на Балтийский и Витебский вокзалы. А через 10 лет Варшавские линии были полностью разобраны. Компания РЖД продала эту территорию девелоперам, и сейчас на этом месте выросли огромные жилые кварталы. Целый город в городе. Миллиардный девелоперский проект вместо железнодорожных путей.

Но не все пути имеют такую судьбу. Многие из них заброшены. О прошлом других напоминает только форма улиц, образовавшихся на месте этих путей. И это всё безумно интересная тема для нашего исследования. Мы её так и назвали: «Дороги в никуда или По шпалам в историю». Заброшенные железнодорожные пути как строчки увлекательной книги, рассказывающей об истории нашего города. Антон Цуман прочитает их для вас».

Известный факт: в Петербурге 5 действующих железнодорожных вокзалов и 10 железнодорожных направлений. Но история железных дорог города куда богаче и сложнее. И затерянные следы этой истории ещё можно найти на улицах, во дворах и парках.

Вот один из самых заметных и недавних примеров железных дорог-призраков Петербурга. Пути Варшавской железной дороги. Глядя на все эти новостройки, трудно поверить, что когда-то здесь был один из крупнейших и сложнейших железнодорожных комплексов города.

Кадры военного фильма «Поезд милосердия», снятого в 50-х на путях Варшавского вокзала. Такая там кипела жизнь, следы которой можно обнаружить и среди современной застройки.

Это ни что иное, как одна из первых железнодорожных электростанций, рассказывает гид-искусствовед Александра Дадацкая. Ещё  в эпоху Николая I Варшавский ход задумывался как железнодорожные ворота в Европу. По сути, первый международный вокзал в России, который сохранял свои функции до конца 20 века.

После закрытия на путях и платформах размещался музей железнодорожной техники, затем территория была продана под застройку. О прошлом ещё напоминает депо для царских поездов у Митрофаньевской улицы и заросшая насыпь, на углу Заставской и Парфёновской улиц. Рельсы в прямом смысле ушли в историю по вполне прозаическим причинам.

Да, это один из самых очевидных современных примеров исчезновения городских железных дорог. Но их призраки обитают и в тех Петербургских уголках, где встретить их и вовсе не ожидаешь.

Новодеревенский вокзал. Он же Сестрорецкий, он же Приморский вокзал. Здесь сходились сразу три ветки Приморской железной дороги. Сестрорецкая – до города Сестрорецка. Озерковская – через Коломяги до нынешнего района Озерки. И Городская – через Ланское шоссе к Большому Сампсониевскому проспекту. Из всех трёх до наших дней дожила лишь одна.

Исследователь Аркадий Николаенко объясняет: по замыслу инженера Петра Авенариуса эта сеть должна была соединить город с самыми популярными дачными направлениями. Следов Городской ветки не осталось совсем, а вот по Озерковской можно в каком-то смысле даже пройти.

Солунская улица в Коломягах. Собственно, это даже не улица, а бывшая железнодорожная трасса. Которая продолжала жить и в эпоху Ленинграда. Как узкоколейная детская железная дорога. После 1991 года протяжённость учебной трассы сократилась, но и сегодня конечная станция детских поездов – Озерковская. Конечной она была и для Приморской железной дороги, которая хоть и подходила близко к линии Петербург – Выборг, с ней никак не соединялась. И вокзал у неё был свой.

Причины упразднения и упадка этой ветки – экономические. Она была признана убыточной ещё до революции. А после событий 1918 года дачный отдых надолго ушёл в прошлое. Последними пассажирами этой ветки были войска, отправленные на подавление Кронштадтского восстания 1921 года.

Так что, по сути, единственный явный наследник Приморской железной дороги – линия Петербург – Сестрорецк – Белоостров. У которой тоже есть свои исторические тайны.

Станция «Лисий нос». Расположена у одноимённого посёлка и, кажется, что называлась так всегда. Но стоит увидеть отходящие в сторону от основного хода старые пути, можно вспомнить, что прежнее название станции – «Раздельная». Здесь был перекрёсток.

Житель посёлка Лисий Нос Сергей Жданов рассказывает. Первая жизнь этой железной дороги – курортная. Первоначально она вела к заливу, на мыс, где солидные отдыхающие пересаживались на пароходы и отправлялись на прогулку в Кронштадт.

И сегодня, стоит чуть углубиться в лес, можно найти первую станцию, носившую название Лисий нос. Точнее, её следы, чудом дошедшие до наших дней.

А это – вторая жизнь дороги. После того, как замкнулось кольцо блокады, этим же путём шли военные эшелоны.

1942 год. Ленинград отрезан от большой земли. А соседний Ораниенбаум отрезан от Ленинграда и держит оборону на Южном берегу залива. Его снабжение осуществляли через Кронштадт, а припасы подвозили с севера через Лисий нос. Для чего уже было разобранную железную дорогу пришлось восстанавливать под вражеским огнём.

И уже через 30 лет после Победы у дороги началась третья жизнь. Путь спрямили и продлили, и специально модернизировали для движения тяжёлых составов. С неё начиналась ленинградская стройка века – дамба.

Территория выполнила свою функцию, теперь Горскую ждёт новая судьба – стать морской и туристической точкой притяжения. И в связи с этим есть надежда, что история железной дороги через Лисий нос не закончится.

Призраки этого промышленного прошлого можно заметить в необычайной ширине Синопской набережной, прежнее название которой – Калашниковская, что и дало название всей линии. Исторически она обеспечивала транспортное сообщение заводов и складов с московской железной дорогой. И ещё каких-то 20 лет назад здесь ходили товарные поезда.

Постепенно закрывались и переезжали предприятия, постепенно умирала и ветка, от которой осталось лишь несколько участков в районе мельничной улицы. И подобные примеры можно встретить даже просто прогуливаясь по парку. Скажем, по Удельному.

Шпалы, габаритные столбики, путевой ящик. Краевед Ольга Волкова поясняет: это всё, что осталось от подъездных путей завода «Светлана». Проложены ещё до революции. И как и многие подобные дороги – путь к «Светлане» медленно умирал вместе с легендарным объединением.

Эта башня – контрольный пункт переезда через проспект Энгельса. Стиль – сталинская неоклассика. В рифму с построенным рядом жилым домом. После закрытия линии медленно ветшал и разграблялся, пока три года назад не перешёл в частные руки.

Антон Сальников, нынешний владелец этой башни, хорошо запомнил, как работник этого пункта когда-то выходил и перекрывал весь проспект Энгельса длинным шлагбаумом. Теперь, после всех согласований, эту примету Удельного парка ждёт реставрация и новая профессия. Вот так железнодорожная история Петербурга продолжает жить с новой функцией. И подобных примеров становится всё больше.

Красногвардейский район, новостройки на месте бывшей промышленной зоны. Этот уже почти разобранный путь почти 100 лет связывал несколько крупных городских предприятий. Но изначально это была не просто очередная заводская железка, а часть крупного инфраструктурного проекта.

Петербург – Раасули, современное Орехово, и Петербург – Рыбинск. Такой могла быть альтернативная история путей, по которым мы с краеведом Алёной Белевич следуем в направлении нынешнего Ладожского вокзала, прообраз которого должен был появиться между Охтой и Невой. Главным напоминанием обо всех этих проектах остался этот железнодорожный мост. Последний состав прошёл здесь в 2015 году, а теперь его активно используют местные жители как пешеходную прогулочную зону. И именно с этой функцией районные власти планируют связать будущее и моста окружающих набережных.

Пешком по шпалам в историю, которая и складывается, в том числе, и из таких незаметных, исчезающих деталей. Будь то будка переезда, пробившаяся из-под земли старая шпала или фундамент старого вокзала. То, благодаря чему мы можем чуть лучше узнать, а значит и понять Петербург.