Она всю жизнь ведёт дневник. Людмила Эльяшова исписала десятки тетрадей, чтобы ничего не забыть. Детство, войну, университет, отца. Его репрессировали в 37-м. Сначала исключили из партии, а в один из вечеров в дом пришли военные и забрали. Десять лет без права переписки. Людмиле было 16 лет. О том, что случилось, семья узнает позже, а пока она продолжает всё записывать.
Людмила Эльяшова,житель блокадного Ленинграда: «Моя семья вообще тяжёлая. Я уже побыла в блокаде. Врагом народа. Дочерью врага народа. Я и моя сестра, которая побыла на фронте, и тоже как дочь врага народа».
Семью вышлют на Днепр, но в блокаду Людмила будет в Петербурге. Она уже студентка первого курса истфака. У репродуктора на Невском она слышала о бомбёжках. Как немцы атаковали Оршу, где остались мама и семья. Она всё делала для помощи городу: вместе с подругами укрывали памятники, работали в госпитале. Как могли выживали в голодные блокадные годы. Свои воспоминания она описала в нескольких книгах. Но больше всего гордится этой. «Быть счастливой в безумном мире».
Людмила Эльяшова,житель блокадного Ленинграда: «Прежде всего, я сторонник дневников, надо обязательно вести дневник и жизнь свою описать в дневнике. А самый интересный период – это блокада. Это период труднейший в моей жизни».
Счастливой часто быть просто не получалось. В 44-м мать хотела вернуться в Ленинград, но её как административно высланную долго не хотели прописывать. Война кончилась и 12 июля 45-го Людмила получила диплом. На тот момент в своём ВУЗе она уже читала лекции по политэкономии. Ректором вуза был экономист Александр Вознесенский. Его расстреляют по «Ленинградскому делу» в 50-м. Было сложно, но молодой преподаватель продолжала читать лекции. Более тридцати лет Людмила Эльяшова отдаст университету.
В конце 50-х она получит свидетельство о смерти отца. В 57-м его дело пересмотрели и реабилитировали посмертно. Он умер в 38-м, согласно справке от брюшного тифа, отбывая наказание. Где? Это указано не было. Сегодня Людмила Эльяшова иногда показывает дневниковые записи правнукам и внукам, хотя сама в свои 96 лет отлично помнит всё и без тетрадей. Несмотря на безумство мира, как в заголовке её книги, она и сегодня старается быть счастливой, как писала её любимая поэтесса Ольга Бергольц: «Нет, я буду всё-таки счастливой. Многим неудачам вопреки».