Эрмитаж продолжает знакомить с абстракционизмом в Италии. На этот раз в Главном штабе выставлены работы Умберто Мариани. Абстракционизм как сложная форма концептуального искусства вызывает у нашего зрителя настроение немного настороженное, поскольку нуждается в разъяснениях неочевидного.
Шутят, что работу можно повесить как угодно, вспоминают картину Матисса, которая два месяца висела вверх ногами, пока ошибку не заметил какой-то въедливый искусствовед.
Перед знакомством с Умберто Мариани важно знать кусочек теории, что в любом произведении есть две составляющие, говоря по-простому: сама идея и предмет, в котором она находит свое воплощение. Это сам мастер называет «план выражения» и «план содержания». Скажем, есть какая-то мысль, а для того, чтобы ее воплотить, нужна бумага, на которой написаны слова, мрамор, кинопленка, холст. Так вот, Мариани работает сразу и непосредственно с планом содержания — холстом, превращает в абстракцию сам замысел. Его работы причудливыми складками морщатся перед глазами зрителя. Что в этом увидела Анна Лесина?
Благородная и повседневная. Легкая и тяжелая. Ткань, покрытая изломами складок, так и манит к ней прикоснуться. Но если теоретически мы снимем картинное стекло, то вместо мягкости материала ощутим плотность свинца.
Металл, винил и немного песка — то, с помощью чего Умберто Мариани создает свои гиперреалистичные драпировки. Они визитная карточка итальянского художника и зародились в его сознании еще в юношестве при посещении Ватикана.
В разные годы, обращаясь к поп-арту и фигуративизму, художник постигал осязаемость холста. Сегодня в работах абстракциониста угадываются смальтовые тона византийской мозаики и строгость славянской иконы. Русское искусство оставило глубокий след в творчестве Мариани.
Умберто Мариани, художник: «Я посещал много выставок русских художников, особенно мне нравится творчество Кандинского. Я знаком с его книгой о духовности в искусстве. Меня потрясла эта идея сакральности, наполненности символами, которые многие из представителей русского авангарда несли в своих произведениях».
Фокус на драпировке подталкивает на размышление об истории ткани. Что это: небесный покров, занавес оперной сцены? Большинство полотен Мариани не имеет названий. Но некоторые стали визуализацией его ощущений от многочисленных путешествий по миру.
Складки будто натягиваются изнутри, они создают напряжение и задают четкий ритм. Сам художник считает свое творчество актом психотерапии. Подчинение законам конструкции, тщательная проработка — все это ради обретения спокойствия. Результат такой художественной медитации — гармония, пойманная в рамки холста.
