Читать всегда, читать везде! В Петербурге стартовал Книжный салон. Полный Михайловский манеж любителей литературы, новинки более чем двух сотен издательств, встречи с известными авторами — в этом году среди них Сергей Николаевич, Алексей Иванов, Леонид Юзефович. В первый день посетил Салон иллюстратор Игорь Олейников, единственный российский обладатель премии Андерсена — «нобелевки» в мире детской литературы. С двумя своими новейшими работами — рисунками к книгам «голландского Хармса» Тоона Теллегена.
ИГОРЬ ОЛЕЙНИКОВ,художник-иллюстратор: «Нравится тон, сама атмосфера этих историй, настолько легли на душу, на сердце. Эти истории такие деликатные, что здесь не надо ничего подробно иллюстрировать, какие-нибудь красоты, лес — нет! Здесь надо чуть-чуть дополнить изображением, я стараюсь чуть-чуть, маленький штрих к его тексту, очень деликатно, поэтому они у меня такие маленькие, не на всю страницу. Общая формула у меня появилась недавно, когда я беру сказку, желательно очень известную, и из сказки убирается сказочный персонаж, а на его место ставится живой человек. Наверное, это не я придумал и делают давно, но мне так стало интересно.
Сделать из сказки суровую правду жизни, убрать позолоту, сказку превратить в жизнь. Мне интересно, когда главный герой уязвим, раним, погибнуть он не может, потому что там в тексте этого нет, но всяческие травмы и царапины получает и разочарования — то, чего нет у сказочного — они супергерои всегда, у них всё получается с первого раза всегда, ни травмы, ни царапинки, волосики уложены — не-не-не, надо брать живого человека и ставить его в сказочные условия. Жизнь гораздо интереснее любой сказки. Мне нравится персонажу сделать какой-то штришок, например, забинтованный палец — что это? Кто это? Откуда и как? Где и что случилось? Такой маленький посыл из его внекнижной жизни. Как будто он и вне книги был…
Я когда рисовал «Сказку о рыбаке и рыбке», у меня старуха такая грязная, вонючая и пьяная. А на пальце, я не знаю почему, сделал такой массивный золотой перстень. Почему? Что? Какое-то прошлое. И только в конце, когда дошёл до последней картинки, я понял: сидит старуха у корыта, в лохмотьях, в тряпках всё — но перед ней стоит золотой кубок. Это золотая рыбка ей оставила, как напоминание, что у тебя было и что ты потеряла. И перстень оттуда же, это всё не первый раз идёт, это повторяется с ней…
Я не делаю специально для кого-то. Когда делают специально — это всё, это крышка. Правда, на Западе так работают — вот определённый возраст, это можно, это нельзя. Для меня бы это могила была. Я вообще уже рисую для взрослых. Одни художник сказал очень точно, мне очень понравилось — я рисую для взрослых, чтобы они передали это детям. Это то, чем я занимаюсь — для взрослых с тем, чтобы они объяснили детям».
