Телеканал «Санкт-Петербург» продолжает цикл материалов о людях, которые пережили страшное время войны. О тех, кто тогда не сдался врагу, а сейчас не сдаётся возрасту, кто, несмотря на годы, продолжает служить Родине - каждый по-своему.
Из блокадного Ленинграда Стеллу Инденбом вывезли по Дороге жизни маленькой девочкой. Но она запомнила грань между жизнью и смертью и себя посвятила тому, чтобы другие люди делали шаг в сторону жизни.
История врача Стеллы Инденбом — в материале Ольги Фоминой.
Стелла Инденбом, житель блокадного Ленинграда: «Вот мы входим в отделение реанимации. Это мой родной дом. Сколько раз бежали сюда, сколько жизней спасено, каждая секунда была в цене».
Время. Его цену, как никто, знает врач Стелла Инденбом. Она видела, как секунда спасала и становилась последней. Доктор от Бога отдала медицине половину жизни, создавала отделение реанимации в Ленинграде. С момента его основания работала анастезиологом в больнице имени Раухфуса. Она знает по именам своих пациентов и помнит историю болезни каждого малыша.
Стелла Инденбом: «Мальчик находился в коме. Когда он пришел в себя, рассказал, что с ним происходило в палате, узнал всех сотрудников, которые за ним ухаживали. Это случай, который я до сих не могу объяснить».
Переворачивая в памяти страницу за страницей, она ведет летопись исторических событий. Хранительница музея сейчас передает опыт молодому поколению. В свои 78 она по-прежнему красива, стройна и элегантна, не позволяет себе расслабиться ни на секунду. Воспитала профессия — столько лет управляла работой сердца, мозга, почек. Способна сохранить самообладание даже тогда, когда рассказывает о самом тяжелом времени больницы — блокаде Ленинграда.
Стелла Инденбом: «В одной палате лежали больные, ее отапливали буржуйкой, в соседнюю палату складывали трупы».
Врачи не прекращали работать даже тогда, когда не было света, воды и тепла. 160 сотрудников ушли на фронт. Остались три женщины и доктор Константин Аглинцев. Под их опекой находились 400 раненых и истощенных детей.
Стелла Инденбом: «Он в первые дни блокады принес все запасы варенья, самым тяжелым давали по ложечки. Дядя Костя умер от голода весной».
Голодные медики оберегали маленьких пациентов даже во время бомбежек. Всех малышей переносили в подвал, отдавая последнее.
Стелла Инденбом: «Те же голодные сотрудники давали свою кровь детям и спасали их жизнь».
Когда от мороза не двигались ноги, носили воду из Невы, замершими руками пилили заборы на дрова, топили ими буржуйки. Чтобы согреть детей. Те, кто выжил, хорошо помнят, как в кровати из 8 человек просыпался только один.
Холод стал самым ярким воспоминанием и для маленькой Стеллы Инденбом. Когда началась война, ей было 4 года.
Стелла Инденбом: «Я помню мрак, холод. И очень хочется есть».
Спасая детей и жену от немецких захватчиков, подходивших к их поселку, отец Стеллы даже подумать не мог, что приведет семью в город с самой тяжелой судьбой, где их ждут суровые испытания.
Стелла Инденбом: «Папа лесами в основном ночами вел семью в Ленинград, привез к августу. Ушел на фронт. А мы остались в городе и попали в блокаду».
В блокадном Ленинграде мать Стеллы Инденбом до крошки отдавала свой хлеб маленьким дочкам. Падала от голода, но продолжала работать.
Стелла Инденбом: «Пешком с Озерков несла пол-литра молока к Летнему саду нам с сестрой».
Зимой 1942 года девочки перестали ходить, но мама верила в Победу. И донесла детей до Ладожского озера. Между жизнью и смертью были секунды.
Стелла Инденбом: «Я помню взрывы, всполохи, крики. Машину перед нами разбомбил, а за нами — ушла под лед, а мы выжили».
Силы, чтобы выжить, семье давала по-настоящиму крепкая любовь.
Стелла Инденбом: «Их большая любовь. Они очень любили друг друга. И, конечно, вера в Победу. В письмах он писал: «Мы победим, и я вернусь домой».
День Победы Стелла запомнила навсегда. Тогда в 8 лет, уже совсем не ребенком, она поклялась посвятить свою жизнь спасению людей. И никогда не нарушила данного обещания. Время неудержимо бежит вперед. А столько нужно успеть сделать женщине, которая при жизни создала себе памятник из золота, только другой пробы, самой высокой — из золота людских благодарностей.
