Два крупнейших музея Петербурга - Русский и Этнографический встали перед дилеммой: нужно освободить помещения для показа редких экспонатов, но тогда негде будет хранить фонды.

Сделать и то и другое нельзя — не хватает площадей. Архитекторы показали Алексей Жукову, как можно решить проблему и назвали предварительную стоимость работ — 2 миллиарда рублей.

Алексей Жуков, корреспондент: «После того, как листья с деревьев полностью опали, недочеты в облике Российского государственного Этнографического музея со стороны Марсова поля и Михайловского сада стали особенно заметны. 

Первым, в глаза бросается темный провал слева от здания Карла Росси. Затем взгляд спотыкается о дешёвую пристройку 37-го года. 

Разместить на этом месте корпуса музея предполагалось еще по первоначальному проекту архитектора Василия Свиньина, даже успели заложить фундамент. Но завершить начатое не удалось. Красная линия, вот она здесь показана, — это территория владений Российского этнографического музея». 

Красная линия — первая и главная проблема музейщиков. На плане она обозначает забор, отделяющий Русский музей и Музей этнографии от Михайловского сада. Для градозащитников линия — как красное полотно. Боятся, не нарушит ли стройка исторических границ, и не испортят ли новые корпуса привычный вид. 

Архитекторы уверяют — идея завершения ансамбля Карла Росси и Василия Свиньина витает над этим местом почти век. И вполне вписывается в петербургские традиции. Достроили же за Росси здание Главного штаба. 

Михаил Мамошин, архитектор: «Дело в том, что это здание, однозначно, было бы построено не случись великие потрясения социальные в нашей стране в 1917-м году. И была после начала Японской войны приостановлена стройка, точнее поделена пополам, разбита на две очереди, и первая очередь строительства была успешно завершена». 

На вторую не нашлось денег. Достроить не удалось и в 80-е годы прошлого века — помешала перестройка. В наши дни, вместо 1,5 га пустующего двора, хотят возродить конюшенный и прачечный корпуса Михайловского дворца. Процесс окрестили регенерацией.

Музеи получат примерно 15 тысяч квадратных метров под Центр коллекций и, дополнительно, крытые атриумы, где смогут разместиться самые крупные экспонаты, вроде саней. Освободится более 2 тысяч квадратных метров выставочных площадей, которые сейчас заняты под хранение экспонатов. 

Вторая проблема, которую иначе как обременением не называют — декорационные мастерские Михайловского театра. Их здание на потенциальном месте стройки, сейчас уже в буквальном смысле отваливается от дворца. Но театр со своим имуществом в никуда уйти не может, делиться с мастерскими местом в новом здании — не смогут музейщики. 

Владимир Грусман, директор Российского этнографического музея: «Мы говорим о фондах, об уникальных экспонатах двух музеев. Дело в том, что к сохранению и сбережению тоже предъявляются специальные условия, и поэтому предположить, что, а мастерские — это мастерские, там должны пилить, строгать, варить, красить — это мастерские театральные и у них есть своя специфика». 

Сейчас Этнографический музей выставляет только 12% своей коллекции. В хранилищах экспонаты лежат один на другом. В похожей ситуации несколько лет назад оказался французский музей этнографии Ке Бранли. Там в 2006-м к старинному особняку просто пристроили современный корпус, без намека на какую-либо регенерацию. Соседи: Эйфелева башня, Музей Орсе и Лувр. Но в Петербурге закон не разрешает строить на территории исторических памятников. 

Александр Кононов, член совета по сохранению культурного наследия при правительстве Санкт-Петербурга: «Мне кажется, было бы правильно подумать об альтернативном варианте, как это сделал Эрмитаж: размещение полноценного большого хранилища, пусть не в спальном районе, пусть в центре, но на площадке, которая бы позволяла построить полноценное современное здание».

Владимир Гусев, директор Русского музея: «В спальном районе строить наши фонды, чтобы сотрудники забыли, как выглядят оригиналы? И ездить туда за несколько километров? Мы просто не будем. Ну, не будем делать, ну, не будем. Это делается именно для посетителей музеев, и для того, чтобы саду придать, и ансамблю придать завершенный вид». 

Министерство культуры в сентябре прошлого года просило правительство Петербурга оказать проекту содействие. КГИОП идею не поддержал, Градостроительный совет — одобрил. Новый год Русский и Этнографический музеи начали без окончательного проекта и понимания, что делать дальше.