Раз! Два! Три! Взяли! Так открывалась одна из главных выставок лета — «Мечта об Италии. Коллекция маркиза Кампаны» — под нестройный хор монтирующих выставку, экспонаты из Лувра задержались в пути. Шедевры, разделенные в позапрошлом столетии главным образом между Петербургом и Парижем, не встречались друг с другом в таком объеме 160 лет. Так что еще немного подождать, слушая речи первых лиц, можно было без труда. 

Жан-Люк Мартинес,президент-директор музея Лувр:
«Мы хотим показать эту коллекцию такой, как ее задумывал маркиз Кампана. К примеру, бюст Антиноя из Эрмитажа стоит в обрамлении других античных статуй — это именно так, как они экспонировались у самого Кампаны. Для этой выставки мы впервые вывезли редчайшие экспонаты. Этрусский саркофаг супругов — таких в мире сохранилось всего два! Наш саркофаг никогда до этого стен Лувра не покидал».

Знаток античного искусства, археолог, страстный коллекционер. Собрание Джованни Пьетро Кампаны должно было стать символом новой Италии, стоявшей тогда на пороге объединения, Рисорджименто. Но в действительности — оказалось в центре большого скандала. 

Маркиза, ведавшего финансовыми делами Ватикана, обвинили в растрате. Коллекцию для возмещения убытков  выставили на продажу. Целиком приобрести ее готов был Наполеон III. Но «снять сливки с коллекции» успел по заказу Александра II будущий первый директор Эрмитажа Степан Гедеонов.

Михаил Пиотровский,генеральный директор Государственного Эрмитажа:
«Гедеонов проявил необыкновенное чутье и в соревновании, которое всегда существует между коллекционерами, победил. И еще одна вещь замечательная. Он не только купил, но и в Эрмитаж сумел это все транспортировать! Когда читаешь описания, как это все приезжало на нескольких кораблях, ящики разгружали здесь на Дворцовой площади — это была операция, это и сейчас очень трудно… Тогда было в 100 раз труднее».
Франсуаз Готье,куратор выставки, заведующая отделом греческих, этрусских и римских древностей музея Лувр: 
«Название выставки «Мечта об Италии» весьма удачное. Ведь здесь собраны мечты об Италии и самого маркиза Кампаны, и тех, кто потом приобрел его коллекцию. Кампана мечтал о единстве Италии, поэтому хотел представить искусство страны во всем многообразии. Также это можно назвать «Мечтой об Италии» Александра II, покупавшего часть собрания для Эрмитажа, где были созданы Лоджии Рафаэля по образу галерей Ватиканского дворца. И это же мечты Наполеона III, который шел по стопам своего великого дяди. Наполеон так же покупал некогда собрание Боргезе». 

Разделение коллекции Кампаны вызвало тогда волну протестов интеллектуалов не только Италии — всей Европы. Против были Эжен Делакруа, Александр Дюма, Проспер Мериме. Большая утрата одной страны обернулась приобретениями для других. Именно собрание Кампаны «сделало» античные коллекции Лувра и Эрмитажа, а из последнего выдавило русское искусство, создав предпосылки для появления отдельного Русского музея. Вот такая вот у судьбы ирония.