Если понимать площадь Искусств расширительно — как Санкт-Петербург — то там, надо признать, иногда бывает довольно тесно из-за плотного движения театральных фестивалей. Два похожих фестиваля с участием малых театров «Рождественский парад» и «Школа. Студия. Мастерская» проходят почти одновременно, раздваивая зрителя, вместо того чтобы удваивать его. К тому же на современную российскую сцену, и петербургскую в том числе, произошло нашествие «людей из Подольска». Постановки по пьесе Дмитрия Данилова «Человек из Подольска» можно посмотреть в нескольких театрах. На спектакль московской мастерской Брусникина и театра «Практика» в рамках фестиваля «Школа. Студия. Мастерская» мы и отправились.
Напомним: в отделении полиции одного из районов Москвы жестко допрашивают жителя города Подольска, в результате чего выясняется, что тот — нелюбознательный, блатной, ограниченный, озлобленный неудачник, которого полиция заставляет стать лучше. Советская мифологема о воспитательной роли органов на новый лад. Получается, что сегодня пьеса «Человек из Подольска» — уже классика еще при жизни автора. А раз классика, то важно уже не столько то, о чем пьеса, сколько то, как ее театр интерпретирует. Эти полицейские, которые допрашивают задержанного — они какие: хорошие или плохие?
В пьесе участвует женщина-полицейский, госпожа капитан, или просто Марина. От нее ждешь подвоха. Она, как добрый следователь в традиционной паре злой-хороший, которая должна была бы оказаться наиболее жестокой. Но не оказывается.
Позиция театра в отношении заглавного персонажа видна в актерской игре. Человек из Подольска в исполнении актера Петра Скворцова не является неожиданностью для знакомого с текстом пьесы зрителя: сыгранная физическая скованность, телесное ощущение страха и душевная лень во взгляде — да, такого хочется задержать и не выпускать, пока не станет не человеком из Подольска, а просто человеком.
Текст пьесы Данилова обещает в начале ужас абсурда — то ли «Процесс» Франца Кафки, то ли «Авария» Фридриха Дюрренматта. Так же, как и другая пьеса «Сережа очень тупой», которую играют в мастерской Брусникина вместе с «Человеком из Подольска». Почти одинаковое оформление, похожая ситуация насильственного благодеяния. Только в отличие от «Человека», курьеры, приносящие посылку в спектакле, дают возможность еще более неоднозначной трактовки — то ли ангелы смерти, то ли волхвы с дарами.
Обе части очень близки нашей жизни, что используется театром для усиленного интерактива с публикой по мотивам пьес до начала и в антракте спектакля.
