НДТ — Небольшой драматический театр — премьеры выпускает довольно редко. Но, как говорится, метко. Все театральные сочинения режиссера Льва Эренбурга отличаются фирменным трагикомическим юмором, если не сказать сарказмом.

В этот раз на глазах зрителей развернется драма уходящей эпохи «вишневых садов», история о потерянном времени — Эренбург взялся за последнюю чеховскую пьесу. Кстати, это уже третья постановка НДТ по драматургии Антон Павловича. Павел Богданов побывал на премьере. 

Этот «Вишневый сад»  можно было смело переименовать в «Поэму без героя».  Хотя жалко всех персонажей.  Раневскую, которая запуталась в своих чувствах; ее брата, скрытого алкоголика и циника Гаева;  Лопахина, который свои вчерашние комплексы пытается превратить в сегодняшние победы.

Но жалость — не синоним доброты. Напротив, от того, что все персонажи этой версии пьесы Чехова потеряли свои жизненные ориентиры и даже не пытаются их найти, купаясь в своем  несчастье, становится  не по себе.

Слишком уж актуален такой «Вишневый сад» для сегодняшнего дня, когда инфантилизм вроде бы взрослых людей давно стал нормой. А потому поведение Раневской, которая с закрытыми глазами идет навстречу судьбе, уже не выглядит алогичным.

В многочисленных версиях «Сада» в больших репертуарных театрах от МХТ до театра Пушкина  при всей разности авторского взгляда, традиционно в центре внимания режиссера Раневская и другие главные герои спектакля, они же главные звезды труппы. Все остальные в довольно многонаселенной пьесе — массовка.

В Небольшом драматическом такой градации нет. И словосочетание «каждый важен на своем месте» здесь больше, чем фигура речи.

Все действие Лев Эренбург уместил в два с половиной часа.  А потому от некоторых героев пришлось отказаться.

Да и трактовка образов иная, чем мы привыкли думать. Наиболее радикальные метаморфозы происходят с Лопахиным,  которого в советском театре традиционно представляли человеком без принципов, хищным капиталистом. У  Эренбурга он натерпевшийся от отца, закомплексованный молодой мужчина, которым движет только желание любви.

Когда только состоялись первые показы «Вишневого сада», Антон Павлович Чехов страшно обижался на  режиссеров. Он-то считал, что написал комедию, а на сцене видел трагическую историю, где мысли о судьбах России  начисто вытесняли комический элемент. В версии театра Эренбурга чудесным образом сошлись два этих элемента. И если вдуматься, вполне логично. Ведь смех сквозь слезы — наша национальная забава. Что в XX веке, что в XXI.