Вице-премьер Ольга Голодец в ходе Инвестиционного форума отметила, что одной из проблем российского образования в нашей стране является форма аудиторий. Действительно ли это так? Разбиралась Евгения Альтфельд.

Юрий Зинчук, ведущий: «Ну и продолжим тему детей. Давайте теперь поговорим об их воспитании и образовании. На днях вице-премьер Ольга Голодец высказала идею, которая может опрокинуть все архетипические устои отечественного образования. Она предложила отказаться от системы прямоугольных классов в школе. То есть когда учитель доминирует над учениками. Они сидят перед ним. Он стоит над ними. Таким образом, выстраивается как бы вертикаль власти между учителем и учениками. И вот теперь предлагается разрушить эту властную парадигму и сделать форму классов круглой или квадратной. То есть дистанция в общении между учителем и учениками сокращается до минимума. Сложно сказать, насколько это будет эффективно. Но как тема для того, чтобы серьёзно задуматься над этим предложением – безусловно, крайне интересная и актуальная.

Дадим слово родителям. Евгения Альтфельд как мама с особым пристрастием изучила этот вопрос».

– Вам какая рассадка удобнее? Когда все сидят рядами?
– А уроки бывают разными. Есть групповая форма, когда они сидят группами, есть круговая, как психологи обожают.

Еще лет 15 назад учитель географии и экономики Евгений Черноволенко стоял с указкой у карты мира, сегодня в его классе 56-й гимназии бегущая строка с котировками акций и интерактивная доска во всю стену.

В кабинете музыки античный амфитеатр, в соседнем классе парты стоят по кругу. Английский язык изучают за индивидуальными столами.

Ирина Уланова, заместитель директора Академической Гимназии 56: «Эти парты можно расставить так, как удобно учителю, в зависимости от формы урока: викторина, дискуссия».

Хоть сами классы и прямоугольные, по сути, в Петербурге давно практикуют то, о чем только задумались федеральные чиновники: разрядить атмосферу на школьных уроках, сделать пространство пластичным, а учителя — не ментором, а наставником.

Майя Пильдес, директор Академической Гимназии 56: «Только учитель, настоящий, о котором мечтает каждый ученик, каждый родитель. Тем более, каждый директор. Всё равно ему, где стоять – в прямоугольном классе, круглом, квадратном, прямоугольном, у доски или у третьей парты. Там было всегда мое место – ближе к детям. Все зависит не от этого. В школе все зависит от человека, который вышел и встал перед классом».

Учитель у доски, отличники на передовой, хулиганье на галерке — классическая картинка нашего школьного детства, которая актуальна и для большинства современных школ. Поколение Z, которое с молоком матери впитывает новые технологии, должны учиться по-другому, считают психологи. Среди пациентов Влады Титовой много школьников, которых такое несоответствие доводит до неврозов.

Влада Титова, врач-психотерапевт: «Каждый, кто не сидит на первой парте, видят перед собой затылки, поддерживают и визуальный, и речевой контакт только с учителем, у них нет возможности тренировать коммуникативные навыки. Отстаивать свою точку зрения. Если визуальный контакт только с учителем, это многократно усиливает страх, нет поддержки.  Минусов много и нужно ситуацию исправлять».

По мнению психологов, лучший способ рассадки — перевернутая буква П. Учитель контролирует ситуацию, дети видят друг друга, могут отвечать с места и дискутировать. Все помещения школы должны быть многофункциональными – гигантские актовые залы, к примеру, вообще пустуют в ожидании праздников. Петербургские строители готовы к экспериментам, тем более, хорошая школа часто определяет выбор – где купить квартиру. Но у инвесторов связаны руки.

Алексей Белоусов, генеральный директор Объединения строителей Санкт-Петербурга: «Инвестор, когда определяет количество мест в школе или детском саду, берет какой-либо типовой проект и, грубо говоря, сажает его на землю. Если посмотреть на опыт наших соседей, в том числе Финляндии, мы можем увидеть такое разнообразие школ, которые построены в привязке к конкретному месту, лесу, парку, озеру».

Вот детский сад в Японии, с прогулочной зоной на крыше, а вот школа будущего в Финляндии с панорамными окнами. Но сами финны признают, форма новая, проблемы старые.

Йохан Бекманн, финский правозащитник: «В Финских школах очень большие проблемы с дисциплиной, дети могут делать все, что захотят, позиция учителя очень слабая».

Не отставая от северных соседей, петербургский архитектор Никита Явейн проектирует необычную круглую школу в Сочи, в ней – ни одного прямоугольного класса:

– Классы изменяемой величины, они разделяются перегородками. Могут быть больше, меньше в зависимости от ситуации. Они могут быть большими, меньшей формы. Внутри куча лабораторий.

Стены дугой, световые фонари на потолке. Пластичное пространство, которое приспосабливается под людей, а не наоборот.

– Эта система позволяет избегать тупиковых коридоров и в разрывах между классами у нас расположены рекреации. В некоторых из которых расположены амфитеатры.

Круглая школа в Сочи — история уникальная, пока не изменится федеральное законодательство, в Петербурге о такой и не мечтают.

Никита Явейн, заслуженный архитектор России: «В Санкт-Петербурге — 2-3 типовых проекта школ, которые всем навязывают. На 725, на 1000. Так спокойнее. Прямоугольные классы — это просто и дешево. Тут нужно уйти хотя бы от типового проекта. Чтобы были более свободные формы. Но пока все это прописано, что свет только слева, только в прямоугольном классе такие нормативы и можно выдержать».

Кем бы вырос Пушкин, если бы класс Царскосельского лицея был не прямоугольным, а, скажем, круглым — не известно. Стены правильной формы, но зато окна с двух сторон. Столы стоят дугой и раскладываются для удобства учеников. Первые ряды занимали отличники по отдельно взятому предмету. На уроках математики Пушкин сидел ближе к галерке.

Евгения Альтфельд, корреспондент: «Проектирование школ на заре советского периода считалось направлением приоритетным, на котором проходили обкатку, безусловно, революционные идеи. Это — первая школа, построенная в советское время, в стиле конструктивизм. Один торец закруглен, здесь даже была своя обсерватория, ее башня до сих пор видна издалека».

Типовым школам 21 века и правда не хватает индивидуальности, но критику Ольги Голодец прямоугольных классов многие восприняли с улыбкой и вспомнили слова из басни еще одного гениального петербуржца: «И ноты есть у нас, и инструменты есть, скажи лишь, как нам сесть!  "Чтоб музыкантом быть, так надобно уменье и уши ваших понежней", – им отвечает Соловей. – "А вы, друзья, как ни садитесь, все в музыканты не годитесь».