Каждый год мы делаем репортажи про дачный Петербург и едем для этого на север, в Комарово и Репино. А что если взглянуть на другое направление? Почему Вырица претендует на звание столицы «дачного Петербурга»? Павел Никифоров провёл там целый день, заглянул в гости к дачнику Александру Кушнеру, отыскал дом, в котором отдыхал Булгаков, и выяснил, почему посёлок был известен буквально во всём Советском Союзе.

Юрий Зинчук, ведущий: «Возвращаемся к теме Чемпионата мира. Он катится как большой футбольный мяч по городам России, а вслед за ним катятся и болельщики. Их весёлая 5- миллионная толпа перемещается из города в город. Шумно, радостно, заражая своими эмоциями всех вокруг. Мне кажется, что самые шумные это аргентинцы. Вот смотрите, какой концерт они устроили на канале Грибоедова у одной из петербургских гостиниц, под окнами где жил их легендарный Месси. 

А это уже испанские болельщики. Они приехали из Севильи. И не надо ехать ни в какую Испанию. Она сама приехала к нам. Вот смотрите – испанский Петербург, самый испанский город в мире.

Но иногда хочется тишины. Где найти в эти дни тишину и как спастись от футбольной лихорадки, которой сейчас охвачен Петербург? Ответ один – бежать на дачу! Есть два главных пути бегства. На север – туда, в сторону Сестрорецка и Зеленогорска. И на Юг. Давайте выберем юг. Потому что именно там находится Вырица – южная столица дачного Петербурга. И посмотрим, как живёт она в дни Чемпионата мира по футболу. Об этом в дачном репортаже нашего обозревателя Павла Никифорова».

Каждое лето петербуржцы уезжают на дачи. Но куда именно? Север или юг? Комарово или Вырица? Залив или Оредеж? Попробуем доказать, что «дачный Петербург» – это все же Вырица, главная летняя резиденция петербуржцев со второй половины 19 века. Вот и главный дачный поэт 20 века — Александр Кушнер — подтверждает.

Александр Кушнер, поэт: «Между нами сугубо, я скажу еще так. Там Финляндия. Финляндия замечательная страна, но там немножечко чужая земля. Наверное, я не прав. Но ощущение такое возникает. А здесь Россия».

На дачу к Кушнеру мы еще вернемся, но всё по порядку.

Павел Никифоров, корреспондент: «Река Оредеж. Вот она! А это — дореволюционная карта Вырицы. Еще конкретней — рекламный буклет по продаже дачных участков на территории посёлка. И самое интересное — это комментарий к этому рекламному буклету: "на протяжении 6 вёрст проложена конка, около 13 вёрст шоссейных мостовых дорог, собственная телефонная станция" – вот как заманивали людей в Вырицу на дачу. И самое интересное: "Санкт-Петербург, контора Эдвардс, ежедневно на месте, Сиверское шоссе, 2, телефон 470-73". Вот бы сейчас позвонить в прошлое».

Хотя и без звонков попасть в прошлое в Вырице легко — что не дача, то обязательно 19 век и какая-нибудь знатная фамилия. Эту охотничью дачу Витгенштейна, которую он сдавал на лето петербуржцам мы нашли на берегу реки, запрятанную в деревьях, покосившеюся от времени и с жильцами, которые точно такие же приметы дачного Петербурга, как и сам дом.

Маргарита Симанова, дачница: «У нас все эти комнаты, всё как во дворце, все двери проходящие, вот так вот, да. Потолки высокие, почти 4 метра!».

Да что там 4 метра высота потолков — даже роспись на стенах и потолках сохранилась. Дача-то была охотничьей, вот и сюжеты соответствующие. Кстати, эту дачу нам помог отыскать краевед и историк этих мест Андрей Барановский.

Андрей Барановский, историк: «С 1912 по 1916 год в этой даче живёт известный писатель, философ Василий Розанов. Вот сюда он привозит свой тираж книги "опавшие листья", сюда к нему в гости приезжает первая в мире женщина доктор наук – княжна Вера Гедройц. Все они приезжают к нему в гости, более того, здесь по его воспоминаниям, хранилась его огромная коллекция монет!».

А еще, в этом доме летом отдыхали Булгаков и Глазунов. Но после революции дачная идиллия на время рушится. В Вырице приходит безвременье, которое и сейчас отлично ощущается. То встретишь замощенную булыжником сельскую дорогу. То на чьём-то дачном участке заметишь стоящий в полный рост памятник Сталину — один из пяти сохранившихся на всю Россию, между прочим. А если зайти в любой детский лагерь и попросить фотоальбом, например, за 1947 год, то окажется, что и тут ничего не изменилось.

Жилые корпусы находились в бывших дачах, сами лагеря принадлежали предприятиям и заводам. Конкретно этот – вагоностроительному заводу Егорова. Сейчас он частный, а возглавляет его целая семья Курчановых, которые здесь когда-то отдыхали детьми, потом были пионер-вожатыми, да и в целом всю свою жизнь связали с этим местом. А ведь это место, где и стали организовывать самые первые детские лагеря в Союзе.

Александр Курчанов, заместитель директора детского лагеря: «Здесь была такая насыщенная и цивилизованная жизнь. И поэтому дети, да и не только дети… Когда выбирали, что же предложить революционному орденоносному вагоностроительному заводу. Конечно же, не Комарово под боком у финнов, а, конечно, вот такое развито, хорошее место, достойное».

Население Вырицы 12 тысяч человек. Но каждое лето, за счёт петербургских детей в лагерях и петербургских дачников оно вырастает до 40 тысяч. Вот уж точно — настоящий дачный Петербург. Тут есть и свои герои, как художник Юрий Антонов, превративший свою небольшую двушку в кирпичном доме в настоящий музей андеграунда, где от пола до потолка всё расписано картинами. Есть и свои поэты, воспевшие Вырицу в своих стихах. Александр Семёныч с самого детства проводит каждое лето в Вырице, и представить для отдыха другое место не может, да и не хочет.

Александр Кушнер, поэт: «Живи, только помни, как всё ненадежно, подвижно, обманчиво и святозарно… Мне хотелось передать это чувство головокружения, возникающее на дороге под сенью листвы, шелестящей и движущейся. И вот эти тени, и голова начинает кружиться…».

Голова тут правда начинает кружиться. От полноводной Оредежи. От дореволюционных дач. От этого летнего ощущения отдыха и зноя. Петербуржцы уже полтора века сбегают сюда на несколько месяцев в году. Но о Вырице знали и знают далеко не только в нашем городе. 

Павел Никифоров, корреспондент: «Вырицкий завод металлоизделий. А внутри этой коробочки предмет, из-за которого о затерянном в Ленинградской области посёлке знали буквально во всём Советском Союзе, буквально от Прибалтики до Дальнего Востока. В эту заводную курочку играли все советские дети. И я не был исключением».