Лана Конокотина,корреспондент: Шедевры Лейденской коллекции уже успешно экспонировались в парижском Лувре, музеях Пекина и Шанхая, Московском музее изобразительных искусств имени Пушкина. Однако для владельца коллекции, американского собирателя Томаса Каплана, выставка в Эрмитаже особенно долгожданная. Ведь именно пример основательницы Эрмитажа Екатерины Великой в своё время стал для него источником вдохновения, неким эталоном.
Не случайно один из композиционных центров выставки – рембрантовская «Минерва», рождающая прямые ассоциации с «Русской Минервой». И даже чертами лица чем-то неуловимо на неё похожая.
Томас Каплан,основатель Лейденской коллекции: Для любителя Рембрандта — Амстердам — это Мекка, а Эрмитаж — Медина. Для нас возможность показать нашу выставку в Эрмитаже — это как исполнение самой заветной мечты.
Михаил Пиотровский,директор Государственного Эрмитажа: Он уловил некий дух. Две вещи — эта страсть, которая была у Екатерины. Мы сейчас ходили с ним — он влюблен в эти свои картины. И второе — это вкус. В Эрмитаже вкус отбора безупречный. И здесь вкус безупречный. Поэтому это так легко рифмуется с Эрмитажем.
Томасу Каплану и его супруге Дафне удалось собрать воедино, вернуть из небытия, сделать максимально доступными для широкого круга любителей и специалистов множество действительно первоклассных вещей. Менее чем за 15 лет неустанных поисков коллекционеры стали обладателями 14-ти картин и двух рисунков Рембрандта, а также более двух сотен работ рембрантовского круга, позволивших показать в максимально полном и интересном контексте разные этапы творческой деятельности великого голландца.
Томас Каплан,основатель Лейденской коллекции: Рембрандт поменял природу искусства. Он жил за 200 лет до экспрессионизма, но он был экспрессионистом за долго до того, как появился этот термин. На кого только он не повлиял. Он повлиял на Гойю. Ван Гог был просто одержим Рембрандтом. Так же как и Пикассо. Тёрнер называл его величайшим колористом в истории искусств. Можно сказать, что Рембрандт поменял ДНК искусства.
Наиболее интригующая часть Лейденской коллекции рассказывает о самом начале творческого пути голландского гения. О том, на кого тогда равнялась талантливая молодёжь, даёт представление полотно Хендрика Тербрюггена, последователя Караваджо, бывшего во времена юности Рембрандта на пике популярности. Большое влияние на молодого мастера оказал также Ян Ливенс — ровестник, друг и соперник. В родном Лейдене художники делили одну мастерскую на двоих, часто друг другу позировали, обменивались находками и сюжетами. Венец коллекции Каплана – три юношеские работы самого Рембрандта – жизнерадостные «Аллегории». На сегодня являющиеся самыми ранними из дошедших до наших дней его произведений.
Томас Каплан,основатель Лейденской коллекции: Самая экстраординарная история с приобретением «Аллегории обоняния». На протяжении почти четырёхсот лет эта картина считалась утерянной. И вдруг три года назад она появляется на аукционе и фигурирует как работа неизвестного мастера. Когда я уже приобрёл картину, я на время её оставил у своего друга художественного дилера. И его сын посмотрел молодыми глазами и увидел подпись. И эта подпись оказалась самым ранним автографом Рембрандта из всех известных.
Ещё одним ярким примером фантастической везучести коллекционера может служить полотно Карела Фабрициуса, одного из самых талантливых учеников Рембрандта, трагически погибшего во время страшного пожара вместе почти со всеми своими работами. К числу стопроцентных раритетов принадлежит и «Девушка за вёрджинелом» Яна Вермеера.
Томас Каплан,основатель Лейденской коллекции: Мы с супругой даже в самых наших смелых фантазиях не представляли, что будем иметь подлинное полотно Вермеера. Но 10 лет назад в период финансового кризиса один частный коллекционер решил его продать вместе с «Автопортретом» Рембрандта. Он настаивал на том, что если мы одно что-то желаем купить — мы должны приобрести и второе произведение. Это было то предложение, от которого невозможно отказаться.
Небывалое везение, отменный вкус, а также помощь первоклассных профессионалов (как любит шутить собиратель — во многом не уступавших екатерининским Голицыну и Строганову) — всё это помогло Томасу Каплану собрать поистине энциклопедическое собрание. Которое, вне всякого сомнения, пришлась бы по душе даже самой «Русской Минерве».
