Смольный

• Автор идеи и режиссер: Александр Щербаносов
• Автор сценария: Светлана Мосова, член Союза российских писателей
• Текст за кадром читает народный артист России Валерий Кухарешин

 Задолго до основания Петербурга в этих местах стояло новгородское село Спасово (или — Спасское, как его ещё называли). А при Петре Первом здесь находились смоляные дворы Адмиралтейской верфи — именно по этим смоляным дворам местность впоследствии и получила свое название.

Во времена правления Анны Иоанновны рядом с амбарами смолы был построен дом для молодой цесаревны Елизаветы Петровны, который стали именовать — Смоляной дворец. Так это название «Смоляной» постепенно закреплялось за всем, что было в этих местах — буквально липло, как смола.

ЕЛЕНА ЖЕРИХИНА,краевед:

«Но этот дворец сгорел в 1744 году, когда двор был в Москве, от недосмотру, и вот тогда императрица решила увековечить место своей юности и решила построить монастырь. Сначала стали строить настоятельские покои — дворец Елизаветы, которая надеялась закончить здесь свои дни настоятельницей монастыря, а уже потом заложили собор».

И монастырь, и Воскресения Христова собор, построенные на месте смоляных дворов, со временем получили название Смольный.

Говорят, Джакомо Кваренги каждое утро останавливался у собора, возведённого великим Растрелли, снимал шапку и, обращая голову к куполам, с восхищением повторял: «Вот это храм!»

РОМАН ГРОМАДСКИЙ,народный артист РСФСР:

«Смольный собор, на мой взгляд, это красивейшее сооружение из всех соборов в нашем городе. Удивительная перспектива открывается, когда смотришь со стороны Суворовского или со Шпалерной, — это такая красота, такой воздушный полет!..»

СЕРГЕЙ АЧИЛЬДИЕВ,публицист:

«Если Вы подъедете к зданию собора по Шпалерной улице — вы увидите, что он словно уходит в землю, а если — с противоположной стороны, оглянетесь — и он словно возносится в небо. Это потрясающее совершенно».

И, наверное, этот район, где спрессована временем история трёх столетий, по-особому дорог тем, кому повезло здесь родиться и жить.

ЛИДИЯ РОМАНОВА,председатель Комиссии по культуре Общества «Жители блокадного Ленинграда»:

«Я, безусловно, являюсь патриотом этой части Ленинграда: я все-таки считаю, что я ленинградка. Здесь я родилась и прожила всю свою жизнь, поэтому все мне здесь очень мило, все очень дорого».

РОМАН ГРОМАДСКИЙ,народный артист РСФСР:

«Вообще район этот удивительный. Здесь столько достопримечательностей, причём это не памятники императору Николаю или Петру Первому, это достопримечательности вроде бы незаметные. Вот, скажем, дом Кикина. Все ходят вокруг: «Ну какой красивый домик». И никому в голову не придет, что он принадлежал современнику Петра Первого».

В советское время в Кикиных палатах — а таково историческое название этого здания — располагался Дом пионеров.

СЕРГЕЙ АЧИЛЬДИЕВ,публицист:

«Мы раньше даже не представляли, кто такой Кикин. Сейчас знаем, что это сподвижник Петра, которого потом вместе с царевичем Алексеем обвинили в заговоре. Его четвертовали, и даже есть такая легенда, что Петр Первый пришел к нему, когда тот был уже в заточении, и сказал: «Как же ты мог, ты, такой умный, пойти против меня? На что Кикин ему возразил: «Ну, какой я умный? Я дурак. Умному рядом с тобой невозможно жить — простору уму нет».

Тем временем события шли своим чередом.

В 1764-ом году по указу Екатерины Второй было образовано Императорское общество благородных девиц, призванное, как говорилось в указе, «дать государству образованных женщин, хороших матерей, полезных членов семьи и общества». Это было первое в России учебное заведение для женщин.

Вскоре при нём открылось отделение «для мещанских девиц» — то есть для детей недворянского происхождения. Впоследствии и тех, и других воспитанниц Смольного института стали называть «смолянки».

ЕЛЕНА ЖЕРИХИНА,краевед:

«Первыми воспитательницами были протестантки французского происхождения, которых оказалось довольно много в столице России. И именно из них управляющая института, де Лафон, набрала первых учительниц».

Имя Софьи Ивановны де Лафон было присвоено улице, которая сегодня носит название «Пролетарской диктатуры». Но старожилы помнят, что до 1952-го года она именовалась Лафонская, а в народе её называли — Лафонка.

ЛИДИЯ РОМАНОВА,председатель Комиссии по культуре Общества «Жители блокадного Ленинграда»:

«О смолянках я знаю, потому что у меня мама училась в Институте благородных девиц. Правила там были очень строгие. И кое-чему она пыталась и меня научить, например, как вести себя за столом. Эти мамины правила остались со мной на всю жизнь».

По серьёзным лицам смолянок на фотографиях можно судить, что правила воспитания действительно были очень строгими — улыбаются девушки лишь на парадных портретах художника Левицкого.

Октябрьская революция раз и навсегда изменила жизнь благородных девиц — причём самым неблагородным образом…

ЕЛЕНА ЖЕРИХИНА,краевед:

«В августе 1917-го года сюда пришли большевики и постепенно вытеснили учениц из здания Смольного института. Потом и из монастыря выгнали насельниц. Уже к январю 1918-ом года весь комплекс был занят матросами и солдатами».

В советское время Смольный собор был закрыт для богослужения, власти использовали его в качестве склада — таковы были реалии времени. В здании же Смольного института благородных девиц разместились партийные и административные учреждения.

Во время Великой Отечественной войны в Смольном — а за дворцом впоследствии закрепилось именно это, разговорное, название — находился штаб обороны города.

СЕРГЕЙ АЧИЛЬДИЕВ,публицист:

«Смольный, насколько я знаю, был закамуфлирован таким образом, что даже в воспоминаниях одного офицера, командира Красной армии, говорится, что он приехал сюда на машине в конце 1941 года и, когда водитель сказал: «Вот Смольный» — он вышел и не понял, куда они приехали».

ЛИДИЯ РОМАНОВА,председатель Комиссии по культуре Общества «Жители блокадного Ленинграда»:

«Смольный был покрыт сеткой, на которой были сделаны аппликации: кусты, деревья, даже тротуар и асфальт. Мы видели только одну часть сетки, которая спускалась, как раз с этими зелеными аппликациями. Бомба попала в правый предел Смольного собора. Его восстанавливали уже после войны».

С 60-ых годов ХХ столетия в особняке на площади Пролетарской диктатуры обитали художники — здесь находилось знаменитое Ленинградское художественное училище имени Серова — (в обиходе его называли «Серовское» или — «Серовка».) И, надо сказать, что это место словно было предназначено для постижения тайн искусства — перед ними были высокие образцы зодчества, а за Смольным вольно текла красавица Нева…

РОМАН ГРОМАДСКИЙ,народный артист РСФСР:

«Это был удивительный район. Не было гранитных набережных — были пологие берега, плоты. Мы часто туда ходили купаться. Это было очень страшно: течение сильное, излучина Невы, а мы по бревнам прыгаем. Потом потихонечку-полегонечку район стал цивилизованным, появились набережные, сделали хорошие спуски к воде, гранитные».

ЛИДИЯ РОМАНОВА,председатель Комиссии по культуре Общества «Жители блокадного Ленинграда»:

«Все здесь было немножко патриархальное, но очень милое. Было очень много зелени. Даже Смольный сад был более зеленый. И осталось впечатление, что этот уголок — самый любимый в моей жизни».

РОМАН ГРОМАДСКИЙ,народный артист РСФСР:

«Жалко, что потеряли ботанический сад Дворца пионеров. Он занимал большую площадь. Мы яблоки там воровали. Сейчас его ликвидировали».

Увы, и не только его. Из журнала «Архитектура СССР» за 1974-ый год: «С окончанием строительства Дома политического просвещения Ленинградского обкома КПСС завершен важный этап реконструкции ансамбля Смольного. На месте обветшавших зданий конца XIX — начала ХХ веков разбит широкий бульвар…»

Одно из так называемых «обветшавших зданий» — это старинная больница, основанная в 1842-ом году, ей покровительствовала великая княгиня Ольга. И если в народе эту больницу любовно величали Ольгинская, то занявший её место Дом политпросвещения стали называть — ДПП.

В 1980-ом году рядом с Домом политпросвещения было построено здание Исполкома Ленинградского областного Совета народных депутатов.

РОМАН ГРОМАДСКИЙ,народный артист РСФСР:

«Старые жители этого района прекрасно помнят, что на месте областного совета были Смольнинские бани. Они были удивительно хорошие. Радом с банями был гастроном, и для нас, молодых мужчин, это всегда было очень здорово».

СЕРГЕЙ АЧИЛЬДИЕВ,публицист:

«Чуть подальше находилась парикмахерская, и директор нашей школы, Анатолий Павлович Исаев, нас посылал стричься туда. Нестриженным мальчишкам так и говорил: «Иди к Исааку, подстригись. И давал10 копеек нам».

Вот такие тёплые, домашние, так сказать, «достопримечательности» — баня, парикмахерская, магазин, который, кстати, жители называли «Стрелкой». Всё это исчезло и стало историей.

А сегодня новые приметы времени — стеклобетонные.

СЕРГЕЙ АЧИЛЬДИЕВ,публицист:

«На Шпалерной по дороге к Смольному собору понастроили эти «стекляшки». Конечно, они заслоняют вид на Смольный собор. Это нехорошо. К сожалению, мы не умеем строить на уровне зодчих XVIII-XIX веков, которые создали славу Петербурга».

А в стенах Смольного монастыря нынче располагаются факультеты Петербургского университета — и это, пожалуй, закономерно: ведь ещё в 1835-ом году, при освящении, Смольный собор получил статус храма всех учебных заведений.

Время идёт, многое меняется, несмотря на то что Ленин у Смольного до сих пор указывает путь в коммунизм, а Феликс Эдмундович продолжает стоять на посту.

РОМАН ГРОМАДСКИЙ,народный артист РСФСР:

«Памятник Дзержинскому мне нравится. Есть история, есть традиция… Есть у нас цари плохие и цари хорошие. Но это не значит, что надо все памятники царские к чертовой матери свалить. А у нас, к сожалению, практикуют такое».

И всё же есть в этих местах близ Смольного собора и нечто большее — вечное, непреходящее…

ЕЛЕНА ЖЕРИХИНА,краевед:

«Поэзия, которая всегда окружала Смольный с его садами, сохраняется и особо ощущается белыми ночами, потому что здесь, где долго не было высотной застройки и где главным были главы Смольного собора, очень долго стоит свет ночного Петербургского солнца. Здесь белыми ночами гуляют влюбленные, и романтическое настроение, связанное с воспоминаниями о первых смолянках, передается современным петербуржцам, которые любят это место».

Ведь все дороги ведут к храму, чьи купола парят в небе — над всеми временами, смутами и революциями.