ВАЛЕРИЙ ЕФРЕМОВ, доктор филологических наук:
Эта улица – одна из самых красивых и уж точно единственная в России создана по античному канону. Высота зданий равна её ширине и одной десятой её длины.
Здравствуйте! Я — Валерий Ефремов, и это программа «Петербургский текст», в которой мы читаем город как текст и тексты о городе. Сегодня мы на улице Зодчего Росси, которая в течение 90 лет называлась Театральной.
Это не только Родина российских театральных училищ и современного русского балета, но и памятник «зрелого» классицизма.
Известно, что Росси — это всё-таки архитектор ансамблей. Как так получилось, что именно он и именно в это время?
МАКСИМ АТАЯНЦ, заслуженный архитектор России, член-корреспондент Российской академии архитектуры и строительных наук:
Росси получил известность именно как архитектор очень тонкий и очень хороший. Но именно градостроительная деятельность регулировалась знаменитой Комиссией строений и гидравлических работ. Самый незаслуженно забытый из всех там присутствовавших был Модюи — замечательный французский инженер и градостроитель. Они образовали удивительный тандем с Росси. Росси, будучи великолепным архитектором, этим градостроительным замыслам придал телесное воплощение, поэтому они выглядят так, как выглядят.
Одна из самых важных и интересных черт петербургской архитектуры — это её принципиальная двухцветность — светлый цвет всех рисующих ордерных элементов, а фон, то есть сама плотность стены — заполнялась каким-то ярким цветом. Поэтому сочетание известки с охрой и привело к тому, что к концу первой трети николаевского правления это обрыдло так, что Николай Васильевич Гоголь — известный ненавистник классической архитектуры — писал, что «дома покрашены вечною нашею жёлтою краскою». Во второй половине 19 века от этого отказались настолько жёстко, что половина привычных нам ансамблей двухцветных была в одну краску перекрашена. Это, конечно, придавало всему необычный вид. Потом уже в советское время это было аккуратно восстановлено.
ВАЛЕРИЙ ЕФРЕМОВ, доктор филологических наук:
Правильно ли я понимаю, что существует секрет вот этих полуколонн? Есть определённый культурный подтекст…
МАКСИМ АТАЯНЦ, заслуженный архитектор России, член-корреспондент Российской академии архитектуры и строительных наук:
С деятельностью их тандема связано привнесение в Петербург опыта античной Пальмиры. Модюи учился в тот период, когда вышла книга о путешествии в Пальмиру — великолепный труд с гравюрами, планами. Это на его формирование оказало большое внимание. Здесь мы видим, как они сознательно воспроизвели в Петербурге идею колонной улицы, когда есть проезжая часть, а тротуар от проезжей части отделяет колоннада. Зачастую это крытые колоннады — туда лавки выходят, торговля происходит. В Петербурге эта идея колонной улицы странным образом разделилась на две части. Потому что сущностно все наши Гостиные дворы и рынки — это и есть колонные улицы. Но торжественного оформления колоннами там нет. Оно перешло сюда, утратив свою торговую функцию. Что Росси сделал — он поднял их на целый этаж, они торжественно «взлетели» туда и приобрели некоторую недоступность.
Удивительная особенность улицы Зодчего Росси заключается в её пропорциях, когда ширина её равна высоте. А это считается идеалом для торжественного зала. Тем самым мы эту небесную голубизну начинаем воспринимать как потолок.
ВАЛЕРИЙ ЕФРЕМОВ, доктор филологических наук:
Петербург — родина русского балета в его современном понимании. 4 мая 1738 французский танцмейстер Жан Батист Ланде открыл первую школу балетного танца — «Танцовальная Ея Императорского Величества школа», которая первоначально находилась в старом Зимнем дворце.
Со временем школа была преобразована в Императорское театральное училище, которое с 1836 года находилось по адресу: улица Театральная, дом 2. Именно от этого училища ведёт свою историю одна из старейших и знаменитейших балетных школ мира, которая ныне называется Академия Русского балета имени А. Я. Вагановой.
ОЛЬГА РОЗАНОВА, историк балета, критик, профессор Академии Русского балета имени А. Я. Вагановой:
Балетная школа носит имя Агриппины Яковлевны Вагановой — выдающегося педагога, методиста, автора первого учебного пособия. Эта книга не утратила актуальности и сегодня — настолько точно Ваганова изложила основы обучения классическому танцу. Ей в этом очень помогала супруга А. А. Блока, дочка Д. И. Менделеева Любовь Дмитриевна Блок. Она была, можно сказать, соавтором литературным. Она вообще увлеклась балетом. Она стала критиком, она стала историком, она написала книгу «Классический танец» и выдвинула очень интересную теорию трёх балетных школ.
ВАЛЕРИЙ ЕФРЕМОВ, доктор филологических наук:
Если продолжить разговор о Вагановой, одно из достижений советского балета заключалось в этом проникновении литературных текстов в балет.
ОЛЬГА РОЗАНОВА, историк балета, критик, профессор Академии Русского балета имени А. Я. Вагановой:
А откуда брать сюжеты? Балет 17 и 19 века, в основном, базировался на мифологии. Или имел придуманный сюжет. Карл Дидло — гениальный балетмейстер, которого воспел Пушкин. Пушкин говорил, что «один балет этого человека, обладавшего неистощимой фантазией, стоит всей современной литературы». Он первый обратился к Пушкину. Дидло поставил «Кавказского пленника», но перенёс действие на много лет назад. Это был очень интересный опыт.
Советский балет поставил задачу: с одной стороны — дать серьёзное, глубокое содержание, которое зрителя бы обогащало, воспитывало, расширяло его горизонт, а с другой стороны — чтобы это было понятно. И они стали брать Шекспира, Лопе де Вега, даже малоизвестного французского писателя Гра, который написал роман «Марсельцы» — он стал основой балета «Пламя Парижа». Здесь была необходима другая актёрская культура — не только красиво танцевать. Надо было создавать очень глубокие, сложные образы.
Из этого здания на улице Зодчего Росси вышли практически все мировые звёзды 19 и 20 века. Мариус Иванович Петипа — гений балета. И вся балетная классика мира живёт за счёт того, что сочинил Петипа и его помощник Лев Иванов. И, конечно, что сочинил Чайковский и Глазунов. Они внесли в балет другой уровень. Другой уровень смысла, красоты, глубины. Это было великое завоевание последнего десятилетия 19 века.
«Театральная улица навсегда останется священной обителью упорного, ежедневного труда, звеном в цепи, соединяющей между собой эпохи, колыбелью светлых надежд, питомником творческих исканий.»
ВАЛЕРИЙ ЕФРЕМОВ, доктор филологических наук:
Не каждая улица Петербурга удостоена того, чтобы стать названием книги. У нас есть «Невский проспект» Гоголя и несколько ещё малочисленных примеров, но Карсавина свои воспоминания называет «Театральная улица». Почему?
ОЛЬГА СЕМЕНЕЦ, кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка РГПУ имени А. И. Герцена:
Потому что здесь она оказалась шестилетним ребёнком в здании Императорского театрального училища. Она как таковую улицу не видела, потому что окна тогда были замазаны белой краской. Карсавина описывает, почему это произошло. Потому что одна из воспитанниц скандальным образом сбежала с офицером, переодевшись горничной. Они встречались и перемигивались даже тогда, когда он проезжал на лошади по этой самой улице. Она была безлюдной абсолютно. Здесь отмечалось оживление, когда из соседней арки выезжала черная карета, в которой не было практически ни окон, ни дверей, чтобы никто не видел балерин. Их всячески скрывали от любопытных взоров.
ВАЛЕРИЙ ЕФРЕМОВ, доктор филологических наук:
В Императорском театральном училище было несколько отделений. Кроме балетного, было ещё музыкальное, исполнительское и театральное. Насколько я понимаю, часть будущих литераторов закончило именно эту альма-матер…
ОЛЬГА СЕМЕНЕЦ, кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка РГПУ имени А. И. Герцена:
Да. Здесь училась Лидия Чарская. Она училась всего лишь один год и пришла сюда уже взрослым человеком, когда её было уже около 20 лет. У нее на руках был малыш с— она посвятила этому свою биографическую книгу «Маленький принц».
ВАЛЕРИЙ ЕФРЕМОВ, доктор филологических наук:
Как выглядят в современной поэзии улица Зодчего Росси?
ОЛЬГА СЕМЕНЕЦ, кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка РГПУ имени А. И. Герцена:
Одно из самых ярких произведений — это всё-таки книга поэта-блокадника Юрия Воронова. Она так и называлась «Улица Росси». Для него это ключевое стихотворение в цикле о блокаде. Оно самое светлое, потому что для него улица Зодчего Росси — он её называет «улица, на которой невозможно заблудиться». Он хочет там встретиться со всеми, с кем он пережил блокаду. Для него это то, что заставило их всех пережить блокаду. Это символ веры, символ надежды, то долгожданное событие, ради которого стоит все внутренние силы собрать. Как будто бы идея встречи на улице Зодчего Росси грела всех людей, которые переживали этот кошмар.
«На улице Росси строй жёлтых фасадов
Подчёркнуто чёток, как фронт на парадах.
Она небольшая. И нет ленинградца,
Который сумел бы на ней затеряться»
ВАЛЕРИЙ ЕФРЕМОВ, доктор филологических наук:
Итак, «чтение» улицы Зодчего Росси позволяет увидеть не только красоту архитектурного высказывания гения, но и тончайшей связи балета и литературы с городской жизнью.
А что есть ещё в этой прекрасной книге под названием Петербург? Узнаем в следующей главе. До новых встреч!
