«Петербургский текст». Мраморный дворец

ВАЛЕРИЙ ЕФРЕМОВ, доктор филологических наук:
В Петербурге сохранилось множество дворцов, большинство из которых носят имя своего владельца — Строгановский, Юсуповский, Екатерининский и так далее. И только один дворец имеет уникальное название, связанное с его необычным архитектурным решением.
Здравствуйте! Я — Валерий Ефремов, и это программа «Петербургский текст», в которой мы читаем город как текст и тексты о городе. Сегодня мы в Мраморном дворце — памятнике архитектуры русского классицизма, ставшем одним из центров культурной и литературной жизни города.

ИРИНА ЕВРЕИНОВА, специалист по научно-просветительской деятельности Государственного Русского музея:
То, что называется дворец Мраморным, в этом есть условность. Потому что, если мы посмотрим на фасады дворца, то нижний цокольный этаж облицован выборгским гранитом. Он такого немножко вишневого цвета, из него практически все набережные сделаны. 2 и 3 этаж облицованы сердобольским гранитом — он мелкозернистый. Сердоболь — это Сортавала. А вот уже элементы декора — это всё уже разные виды мрамора.
У Ринальди была сложная задача. Для того, чтобы завершить ансамбль Дворцовой набережной, нужно было такой дворец построить, чтобы он так или иначе перекликался с Зимним дворцом, но при этом был бы уже построен в другом стиле — раннего классицизма. Мраморный дворец — это уникальный памятник архитектуры, потому что он в своем облике соединяет черты как уходящего стиля барокко, так уже нового стиля классицизм, который особенно полюбила Екатерина.
Эта сложная пластика фасада восточного с главным входом говорит о превалировании какой- то барочной стилистики. Если посмотреть на второй этаж, то мы видим уникальные переплеты окон. Это бронза с позолотой — 63 переплета времён Екатерины II сохранились до сих пор. Это очень большие деньги, это специальное производство для того, чтобы комфортно было жить было Григорию Орлову — такая была задача Екатерины. Якобы именно она внимательно следила за всеми действиями Ринальди, то есть проверяла его чертежи. И вот если посмотреть на план Мраморного дворца, мы видим, что он неправильной формы. Это породило легенду о том, что якобы сама Екатерина решила начертить этот план.
Но дело в том, что действительно у Мраморного дворца нет ни одного прямого угла — он трапециевидной формы, расширяется в сторону Невы. Это связано с тем, что здесь от Мойки до Невы проходил Красный канал со времен Петра I. Нужно было строить здание в красную линию едиными фасадами, то есть параллельно каналам и улицам. Поэтому Ринальди пришлось так скрыть эту неровность.

Ринальди был знаток разных месторождений камня. Он знал, какие ценные камни добывают в Европе, а у Екатерины была задача найти месторождение ценного камня в
Российской империи. Была создана специальная канцелярия. Она называлась «Экспедиция о изыскании ценных каменьев». В Екатеринбурге и на Урале, например, были найдены месторождения ценного камня — мы его можем увидеть уже в оформлении интерьеров этого зала. В простенках мы можем увидеть желтовато-серый уральский мрамор, розовые пилястры — это тивдийский мрамор. Тивди — это север Онежского озера. Жёлтый — это итальянский мрамор. У нас такого мрамора нет, поэтому везли издалека, из Италии. Очень дорогим мрамором является зелёный, назывался он «верт антик». Самый ценный камень — ляпис-лазурит. Это камень поделочный, полудрагоценный, красивого синего цвета. Причем, при Екатерине найдено было месторождение в Прибайкалье, на реке Слюдянка.

Великий князь Константин Константинович — один из последних владельцев Мраморного дворца, был необычайно талантливой, одаренной личностью. Достигнув самых высот военной карьеры, он 26 лет был президентом Императорской петербургской Аадемии наук. Кроме того, интересовался археологией, естествознанием, антропологией, этнографией. Однако, сам о себе он говорил: «Для других я военный, для себя ж я — поэт».

Но пусть не тем, что знатного я рода,
Что царская во мне струится кровь,
Родного православного народа
Я заслужу доверье и любовь,
Но тем, что песни русские, родные
Я буду петь немолчно до конца
И что во славу матушки России
Священный подвиг совершу певца!

ВЛАДИМИР АНДРЕЕВ, старший научный сотрудник Государственного Русского музея:
В 1886 году вышел первый сборник стихотворений великого князя. Он в продажу не поступил, был очень маленький тираж, и Константин Константинович издавал его на свои собственные средства. Он обратился, в частности, к Чайковскому с просьбой, чтобы он оценил эти стихотворения. И Чайковский в ответ написал: «Стихи очень мелодичны, прекрасно ложатся на музыку». В скором времени было написано 6 романсов, наиболее известны среди них «Растворил я окно..», « Уж гасли в комнате огни…», «Повеяло черёмухой…». Они очень быстро стали популярными. Причём, романсы исполнялись и в советское время, но по политическим соображениям упоминали только стихи КР без расшифровки этих самых букв. Тем не менее, Елена Образцова была в этих помещениях и написала в отзыве, что «сколько романсов Петра Ильича Чайковского спела на стихи КР и испытала огромный трепет, узнав, что здесь, в этих комнатах, ступали ноги великих русских людей». Достаточно назвать имена Достоевского, Тургенева, Гончарова, Фета, Полонского, Страхова, Чайковского, Рубинштейна, Рахманинова. Это далеко не полный перечень тех людей, которые были здесь.

ВАЛЕРИЙ ЕФРЕМОВ, доктор филологических наук:
Мы в библиотеке КР…

ВЛАДИМИР АНДРЕЕВ, старший научный сотрудник Государственного Русского музея:
Это личная библиотека великого князя Константина Константиновича. Как библиотека это помещение появилось в 1891 году. Константин Константинович занимался переводами Шиллера, Гёте, Шекспира. В первую очередь, следует иметь в виду его перевод драмы «Гамлет». Этому переводу великий князь посвятил около 7,5 лет. На театральных подмостках он играл Гамлета. Его дочь Татьяна Константиновна вспоминала, что «шли репетиции Гамлета, и отец обещал нам детям, что он придёт настоящим слоном». По замыслу Шекспира, у Гамлета есть Орден датского королевского дома — белого слона. Все актёры, которые играли эту роль, имели бутафорский орден. У Константина Константиновича был свой орден, который он получил. Татьяна не поняла шутки отца и поэтому она была очень обижена, что он её обманул.

Вы не рассматривайте низко
Блеск переливчатых колец.
Сойдемте там, где грязно, склизко,
Где вырос Мраморный Дворец
Громадой полуосвещенной

ВАЛЕРИЙ ЕФРЕМОВ, доктор филологических наук:
Служебный корпус Мраморного дворца был построен в 1788 году по проекту архитектора Егорова. Здесь находились каретник, конюшня, манеж, небольшой склад сена и комната для прислуги. После революции в здании разместили общежитие Центральной комиссии по улучшению быта ученых. Здесь в начале 20-х годов в квартире своего второго мужа востоковеда, поэта и переводчика Владимира Шилейко жила Анна Ахматова.
Поэт Мария Шкапская вспоминала, как легче всего найти квартиру Ахматовой: «зайдя с Миллионной в бывший Мраморный дворец, надо спросить у детей, где живет собака Тапа — так звали сенбернара, которого Шилейко подобрал на Марсовом поле. Двухкомнатная квартира без удобств находилась в угловых комнатах третьего этажа. Её окна выходили на Марсово поле и Суворовскую площадь. В этой квартире бывали Осип Мандельштам, Максимилиан Волошин, Евгений Замятин, Корней Чуковский и многие другие.
С 1919 по 1936 год в Мраморном дворце находилась Академия истории материальной культуры, которая организовывала разнообразные встречи с такими выдающимися фигурами русского авангарда как Казимир Малевич, Владимир Татлин и Николай Пунин. Так закладывалась музейная биография дворца.
Насколько я помню, 20-е годы XX века в связи с революционными событиями здесь появляется Общество социологии и теории искусств. Здесь бывали великие художники- авангардисты. Как эта линия продолжает жить в Мраморном дворце?

МАРИЯ САЛТАНОВА, кандидат культурологии, ведущий научный сотрудник Отдела новейших течений Государственного Русского музея:
20-е годы XX века — это как раз время, когда в Русском музее был создан Отдел новейших течений. Создал его Пунин как раз для того, чтобы показывать то самое авангардистское современное искусство в стенах Русского музея.
Инсталляция — жанр, который породил как раз 20 век. До этого всё было просто. Илья Кабаков — один из самых известных в мире русских художников, занимающихся инсталляцией. Эта инсталляция называется «Сад». Мы видим как раз это изображение сада или его отголоски, воспоминания, какой-то образ райского сада, и какую-то доску объяснений противного коричневого цвета, отсылающую нас к определённому времени, где так очень просто, нарочито нам дается указание, как это воспринимать.
По стенам развешаны так называемые комментарии — это как информационный шум, отголоски разговоров людей, простых, занятых своими бытовыми делами, которые невзначай, как бы в противовес вот этому прекрасному саду, пытаются узнать, понять, обсудить, что же это такое.
Текст для концептуализма — это, конечно, одна из основных составляющих.

ВАЛЕРИЙ ЕФРЕМОВ, доктор филологических наук:
Получается, что в каком-то смысле изображение уже не столь важно, сколько вот это описание….

МАРИЯ САЛТАНОВА, кандидат культурологии, ведущий научный сотрудник Отдела новейших течений Государственного Русского музея:
Программное произведение концептуализма — Кошут «Один и три стула»: фотография стула,
сам стул и его энциклопедическое описание. То есть по факту, мы имеем дело с волей автора и его идей. Уже ремесленничества здесь может не быть, можно не уметь рисовать, грубо говоря. Но работать с этой идеей, конечно, с участием текста, в том числе, это очень важно для художников-концептуалистов.

Могло быть так: лет двадцать пять назад,
Там, на воспетой Пушкиным Неве,
Слегка желтел зелёный Летний сад,
В осенней было небо синеве.
И Мраморный дворец стоял в плюще,
Пустело поле марсовых потех.

ВАЛЕРИЙ ЕФРЕМОВ, доктор филологических наук:
Как известно, первоначально памятник императору Александру III работы скульптора
Павла Трубецкого был установлен в 1909 году на Знаменской площади — ныне площадь Восстания. Великий князь Владимир Александрович увидел в модели Трубецкого карикатуру на брата. Но вдовствующая императрица была удовлетворена портретным сходством и дала добро на установку монумента. Памятник напрочь лишен всяческой парадности и торжественности. Большинство современников восприняли работу Трубецкого как неудачу. Хотя некоторые, например, Василий Розанов и Александр Бенуа увидели глубокий символизм подобного решения. Петербургские же остряки немедленно запустили в народ шутки типа: «На площади стоит комод, на комоде бегемот, на бегемоте обормот, на обормоте шапка…». Вот такой вот мем начала XX века.

ВАЛЕРИЙ ЕФРЕМОВ, доктор филологических наук:
Итак, чтение Мраморного дворца позволяет увидеть, какую роль он сыграл в русской культуре, чем жили его обитатели и как он вписан в петербургский текст. А что есть ещё в этой прекрасной книге под названием Петербург? Узнаем в следующей главе. До новых встреч!