На портрете работы Корнелиуса Крона — он встречает посетителей выставки — Сергей Иванович Щукин — классический «человек в футляре». И художник верно схватил суть. Выходец из старообрядческой семьи, всю жизнь страдавший тяжёлой формой заикания, Сергей Щукин действительно был сдержанным и закрытым. Однако же именно он, а не «рубаха-парень» Иван Морозов, в 1907 году сделал свою коллекцию доступной для посетителей. Их принимали по воскресеньям в особняке Щукина в Знаменском переулке. И по сути это был первый в мире музей современного искусства.

Михаил Дединкин, заместитель заведующего Отделом западноевропейского изобразительного искусства Государственного Эрмитажа:

К нему приходили гости в воскресенье, и он рассказывал о том, что это за искусство, кто эти художники, как их зовут, когда и почему он их приобрёл, что он об этом думает. Ведь литературы никакой об этом не было, в журналы и газеты тогда попадали совершенно другие имена. А вот эти «маргиналы» не были никому интересны и никому известны.

В 1914 году Сергей Иванович выпустил каталог своей коллекции с фотографиями авторской развески. Они — документальная основа выставки. Здесь уже и комната Пикассо, и полный «иконостас Гогена», и знаменитая Розовая гостиная, оформлением которой занимался лично Анри Матисс.

Дарья Патрина:

Особняк на Знаменке был совсем небольшим, и внутренние интерьеры Сергей Иванович не переделывал. Они достались ему от прежних владельцев, князей Трубецких, и отличались пышностью. И вот в это пространство Сергей Щукин помещает работы Матисса. Иногда они перекрывают пышную лепнину, а «Игра в шары» просто висит над каминным зеркалом. И эту ситуацию в выставочной экспозиции воспроизвели.

Яркий Матисс — фаворит щукинской коллекции. Любовь к этой живописи возникла с первого взгляда. Но начиналась коллекция с другого. До знакомства с Анри, Сергей Иванович покупал «мейнстрим» французского модернизма — дорогих уже по тем временам Дега, Ренуара, Клода Моне.

Ольга Леонтьева, куратор выставки, научный сотрудник Отдела западноевропейского изобразительного искусства Государственного Эрмитажа:

Ранние произведения сразу видны. Скажем, «Бедный рыбак» Пьера Пюви де Шаванна в такой пышной раме, это был по тем временам очень модный художник, я бы сказала культовый. И Сергей Иванович отдал за эту картину огромную сумму — 15 тысяч франков. И впоследствии «Танец» Матисса стоил те же самые 15 тысяч франков.

И были несколько лет, когда коллекция пополнялась только полотнами Ван Гога, Сезанна и Поля Гогена. «Жена короля» ради выставки в Эрмитаже впервые покинула Музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина. Без неё «стена Гогена», на которой в особняке Щукина полотна в позолоченных рамах висели так плотно, что создавали подобие иконостаса, была бы неполной.

А с Матиссом Щукин познакомился в 1908-м. В том же году сам Матисс познакомил Щукина с Пикассо.

Ольга Леонтьева, куратор выставки, научный сотрудник Отдела западноевропейского изобразительного искусства Государственного Эрмитажа:

Первая встреча была совершенно неудачной. Я бы даже сказала провальной. Сергей Иванович мало того, что ничего не купил, ещё и вызвал гнев мастера. И сам Пикассо разразился злобной карикатурой, наделив собирателя и свиными ушами, и даже пятачком. Ему потребовался ровно год, чтобы он решился на первую покупку.

Михаил Дединкин, заместитель заведующего Отделом западноевропейского изобразительного искусства Государственного Эрмитажа:

Известно, что первые приобретения висели не в галерее Пикассо, а в проходной комнате. И каждый день, проходя через это помещение, он просто смотрел на эти картины. Он говорил о том, что искусство Пикассо — это всё равно, что стекло жевать. Это остро. Сейчас мы привыкли ко всем возможным формам деформации, для начала XX века это было не так. Увидеть вот этот разрушающийся мир было очень тяжело.

В особняке на Знаменке комната Пикассо была финальным аккордом. 50 работ испанца на 25 квадратных метрах.

Михаил Дединкин, заместитель заведующего Отделом западноевропейского изобразительного искусства Государственного Эрмитажа:

Во-первых, Сергей Иванович своими заказами, своим интересом и вниманием создал двух этих художников, Матисса и Пикассо. А кроме того, это всё было открыто для людей, для москвичей, сюда приходила вся художественная молодёжь. Весь футуризм учился здесь.

После революции радикальная коллекция Щукина слилась с более «мягкой» коллекцией Ивана Морозова. А в середине XX века это наследство поделили между собой главные музеи страны — Эрмитаж и Пушкинский. И, пожалуй, впервые за прошедшие 100 с лишним лет щукинская коллекция, наконец, предстаёт в Эрмитаже во всей своей чистоте, смелости и в предвидении будущего.