Для тех, кто очень ждал: Ботанический сад показал первые цветки сакуры

Вы знаете, а ведь в Царском селе зацвела сирень. Похоже на сказку «Двенадцать месяцев», но это – правда. А искать цветущие кусты надо в Александровском дворце. Несколько лет назад музей возродил традицию январского цветения растений, которая существовала во времена последнего российского императора. Тогда же в Царском селе все еще шумела на разные голоса и хлебосольно Императорская ферма – подворье, которое снабжало царскую кухню свежими продуктами, а всю Россию – лучшими породами скота. До нашего времени комплекс зданий дошел в удручающем состоянии. Его начали восстанавливать 10 лет назад и вот, наконец, – завершение масштабной работы. Коровник, курятник, козлятник, сыроварня и еще несколько зданий обрели свою вторую жизнь и совершенно новое предназначение. Чем наполнят эти стены? И правда ли, что в музее-заповеднике теперь появится своя крипто-ферма?

Трогательная история жизни мамонтенка Тадибе. Так вполне могла бы начинаться детская книжка, но речь пойдет о серьезной научной работе по восстановлению останков древнего животного. Теперь они в областном Рождествено – в руках реставраторов. Им предстоит воссоздать облик Тадибе. Мамонт прекрасно сохранился и многое может рассказать о себе даже сейчас. Он обладал роскошной шубой рыжего оттенка, был здоров, имел хороший аппетит и очевидно не планировал так рано погибнуть, но что-то пошло не так. Взаимодействие с такими артефактами – всегда волнительно. Такая древность! Тадибе – больше 40 тысяч лет и всякий раз, когда вечная мерзлота отдает людям своих пленников, звучит вопрос: а может ли современная наука возродить мамонтов и наконец-то показать их миру не на картинках? Ученые неожиданно отвечают: а стоит ли? Эти вымершие исполины ставят перед человечеством более важные вопросы.

Спасатели – предупреждают, рыбаки – рискуют. Традиционный сюжет каждой петербургской зимы. Устойчивая плюсовая температура в январе. В акватории Финского залива – почти ежедневные рейды. Зимняя рыбалка глазами спасслужбы – это неоправданный риск ради горстки улова. Глазами рыбаков – это приятное времяпрепровождение, причем, не опасное – ведь у них огромный опыт. Скажите это погоде, которая удивляет температурными качелями и не позволяет воде промерзнуть равномерно. Большая часть залива покрыта шугой – рыхлой смесью льда и снега. Каждый выход на такой лед может стать последним. Почему же это никого не пугает?

Герои той войны – так принято говорить о людях. Но в истории защиты и освобождения Ленинграда от фашистской блокады есть сюжет, в котором главная роль отведена отнюдь не человеку, а артиллерийскому орудию с невыразительным для непосвященных людей именованием – Б-37, но вошедшим в военную летопись в звании куда более значительном – «суперпушка» и «главный калибр Советского союза». Место действия – Ржевский полигон. Это корабельное орудие появилось там незадолго до войны. Новейшая разработка – мощная. Дальность стрельбы – более 40 километров! 406-миллиметровая морская пушка Б-37 должна была занять место на борту линкора «Советский Союз» – амбициозный проект, который так и не был реализован. Свернут был в 1941-м. Судьба отвела этой пушке совсем другую роль – она встала на защиту Ленинграда и впервые открыла огонь по гитлеровцам в августе 41-го года. Невероятная мощь, приводившая врага в ужас! В 1944 году Б-37 совершила последний выстрел и потом замолчала навсегда. Об участии этого орудия в боях за Ленинград еще многое неизвестно. Увидеть его практически невозможно. Вечное место базирования Б-37 – военный Ржевский полигон, но ведь герои не должны быть забыты? Мы расскажем эту историю.

Петербург – на пороге важнейшей в своей истории даты. 27 января мы отметим 81-ю годовщину полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады. Ленинградская победа – сколько в ней людской боли, беспримерной стойкости и сколько радости от этого долгожданного известия: «осада снята!». Блокадная хроника все еще пишется. Историки, архивисты, открывают новые страницы и, пока есть свидетели того времени, рано ставить точку. Ни один документ не обнажит с такой точностью правду о блокаде, как это делают воспоминания. Они сжигают душу, но это надо слышать.