В Петербурге проходит Форум малых музеев! Тот случай, когда нам с вами предоставляется возможность увидеть совершенно другую музейную жизнь Петербурга. Представьте себе, участников форума — больше 90. Но многие — просто terra incognita для публики! Их скромность объясняется просто: небольшая площадь, часто закрытые ведомственные территории, минимальный коллектив — бывает, что это только один человек — потому и малые музеи. В то же время им удаётся не просто существовать, а собирать уникальные коллекции, заниматься научной работой. Они не конкурируют с музейными гигантами, занимают своё очень важное место. Есть у них и довольно широкий круг почитателей, тех, кто когда-то узнал, потом доехал, увидел, удивился и теперь с удовольствием возвращается.
Не меняла прическу и не снимала свой изящный наряд дама уже больше трёхсот лет. Горожанка умерла еще в конце XVIII века. Из склепа на этот свет её вернула Октябрьская революция.
«Их достали из могил, просто разграбили могилы, после революции, и потом уже сотрудники Русского музея спасли то, что удалось спасти», — рассказала Мария Дымникова, методист краеведческого музея города Ломоносова.
При жизни обе дамы скорее всего были родственницами местного пастора. После эксгумации служили наглядными пособиями для воинствующих безбожников.
«Это была борьба с религией, то есть показывали, что в мощах нету ничего необычного, ничего святого, вот это просто естественный процесс», — сказала Мария Дымникова.
Некоторые экспонаты тут можно и нужно трогать руками. Специально для музея местный умелец в одной конструкции собрал все мельницы Михаила Ломоносова. Одна пилит, вторая мелет, третья дробит кварц.
Такие экспонаты — редкость даже для больших музеев. Краеведческий в Ломоносове — красочная летопись богатой биографии небольшого городка. В этих залах не только артефакты глубокой старины, но и предметы из недавнего обихода.
«Почему красивая мама? Потому что мама красивая для любого ребенка в воспоминаниях, мне кажется, мама красивая», — сказала Мария Дымникова.
На одноименной выставке современных детей удивляют подобно восстановленным советским бытом.
«Воспоминания из детства — щипцы для белья, сейчас, наверное, вряд ли кто-то уже кипятит, а раньше — вот в такой большой кастрюле, и щипцы», — сказала Мария Дымникова.
Пока мамы кипятили простыни и пеленки, их дочки нянчили вот таких кукол.
Микромузей на Малой Посадской — место, где взрослые люди могут даже всплакнуть.
«К нам приходила в театр одна посетительница, мы думали, что ей спектакли нравились, спектакли ей тоже нравились, конечно, а потом она призналась, зачем она приходит — она приходила навестить зайчика. Однажды она пришла в театр, и там сидит заяц. «Точно такой же, как у меня», — говорит: «Я глазам своим не поверила»», — рассказала Екатерина Лесова, руководитель музея «Комната нашего детства».
В руках актеров куклы и детская мебель — не просто реквизит, это полноправные участники постановок. Они оживают благодаря воображению и умелым рукам.
Кроме кукол на сцене лишь два человека. Играя Тэфи, Чехова, Достоевского с помощью пришельцев из прошлого, они с головой ныряют в любую эпоху.
«Иногда ну невозможно удержаться — это что-то, такая аура какая-то сумасшедшая, в руках подержать вещь, которой сто лет, у меня переворачивает всё в душе, учитывая, что я актер, то есть погружаешься в это, не просто предмет, а если история какая-то есть — это переворачивает всё», — сказал Андрей Арсеньев, актёр театра «Алые Паруса», сотрудник музея «Комната нашего детства».
Если эти куклы помнят время, когда деревья были большими, экспонаты геологоразведочного музея застали Землю, когда она была совершенно другой планетой.
«Когда я был еще маленьким, четыреста миллионов лет назад природа ставила масштабный эксперимент по созданию конструкции под названием «рыба», и в этом тендере участвовали несколько корпораций бесчелюстных животных», — сказал Михаил Никитин, ведущий научный сотрудник Центрального научно-исследовательского геологарзведочного музея.
В то далекое время не было современных континентов, а на территории будущей Ленинградской области плавали гигантские гитеростусы.
«Вымерли они в конце девона, и потомков не оставили никаких, природа — такая штука, требует, чтобы животное появилось вовремя и исчезло вовремя. Любой биологический вид — он однажды исчерпывает свои возможности, и природе перестает быть нужным», — пояснил Михаил Никитин.
В музее напротив ископаемой рыбы драгоценными камнями блестит один из знаковых артефактов совсем недавно ушедшей страны. Громадная карта «Индустрия Социализма»
«Она разбиралась на 96 блоков, которые делятся по параллелям и меридианам, для каждого блока существует отдельный чемодан, и вот в этих чемоданах они перевозились», — рассказал Леонид Колбанцев, заместитель директора Центрального научно-исследовательского геологоразведочного музея им. академика Ф. Н. Чернышёва.
Панно собрали в 1937 году. Оно побывало в Париже, Нью-Йорке, выставлялось в Москве. После войны картину поставили в Эрмитаже. И тут выяснился неожиданный конфуз. На карте были обозначены все крупные и средние предприятия страны.
«Решили, что это пособие для шпионов. Где те шпионы, которые не могли посмотреть на неё в Париже и в Нью-Йорке, да, по полгода, с другой стороны — фотографий карты практически не существует», — сказал Леонид Колбанцев.
В 40-х значки сняли. Но после недавней реставрации вернули на место. А саму карту из тронного зала Эрмитажа переместили в геологоразведочный музей.
Как учили историю географию, греческий и латынь — рассказывает Педагогический музей.
«Таких парт было четыре по уровню роста детей, плюс, была возможность менять угол подножки, и высоту сидения», — рассказала Светлана Подгорнова, руководитель Педагогического музея Санкт-Петербургской академии постдипломного педагогического образования.
Парта Эрисмана — прабабушка знаменитых советских парт. Один из ценнейших экспонатов. Помогала держать осанку, берегла зрение и не давала шанса списать.
«Плотно закрывающийся ящик не позволял что-то вытащить из него, во-вторых парты были одноместные и стояли с каким-то интервалом», — пояснила Светлана Подгорнова.
Наглядные пособия царских времен — настоящие произведения искусства. От нас кажется, так же далеки, как античные персонажи нарисованные на них. Но ушедшая эпоха до сих пор живет в музее.
«В учебниках, да, рисовали, было такое, но уважение к науке, и уважение к процессу обучения, оно закладывается не просто какими-то нотациями, оно закладывается той средой, которая существует», — сказала Светлана Подгорнова.
Тем, кто учился в школе в 60-х, 70-х и 80-х тут тоже будет, что вспомнить. Тут и тот самый потертый портфель, прописи и одна из первых афиш легендарных «Алых Парусов».
Но, пожалуй, самые сильные эмоции испытываешь в этом зале. Блокада. Тут представлены самые тяжёлые документы эпохи — детские рисунки, всё, что юные жители осажденного города видели своими глазами, или слышали от родителей — бомбежка, сложный танковый бой, и быт лазарета.
Малые музеи не тягаются с площадками, известными на весь мир. Сияя словно небольшие звезды в созвездиях, они создают особый культурный климат мегаполиса и страны. Но куда важнее уникальных экспонатов люди, которые берегут в музеях поистине домашнюю атмосферу.
