Бизнес или благотворительность? Мужчина снял дом, поселил в нем престарелых родителей. И еще нескольких пожилых людей. Без договоров. Но за деньги. А потом, короткое замыкание. Пожар. Смерть. Уголовное дело. Не первое в нашей стране. И причина каждой трагедии – не случай.

Огонь в частном пансионате для престарелых в Красносельском районе вспыхнул поздней ночью. Площадь здания – почти 300 метров. Спастись смогли пять стариков и сиделка с сыном-инвалидом. Три человека заживо сгорели в огне.

Погибли Рахим и Рабига Валиевы. Почти полвека прожили душа в душу. Когда Рахим понял, что не может вытащить жену из огня – женщина не могла ходить из-за перелома – принял страшное решение.

«Рахим, можно сказать, остался в горящем здании, чтобы не оставаться одному, без нее. Потому что все ходячие престарелые покинули жилой дом и остались живы», – рассказал адвокат Салавата Муртазина Владимир Павлов.

Пансионат для стариков организовал Салават Муртазин. Сын погибших Валиевых. Он перевез родителей из Твери. Поселил в доме престарелых. Но что-то не устроило. Тогда он арендовал дом недалеко от Красного Села. Забрал родителей, потом поселил еще пятерых пенсионеров.

«Даже в мыслях не было делать это частным пансионатом. Это было все на человеческих отношениях, все это было по дружбе. И даже соседи громко озвучивали на суде о том, что они думали, что там живет большая татарская семья», – призналась жена Муртазина Елена Кушеверская.

Договоров с родственниками пожилых людей Муртазин не заключал. Но деньги от них получал регулярно.

А заодно избавил себя от любых проверок и необходимости соблюдать обязательные для таких учреждений нормы. Ведь его пансионат не был зарегистрирован. При этом супруга предпринимателя считает, что это и не бизнес был вовсе, а чуть ли не благотворительность.

«Все средства по уходу – подгузники, присыпки – это все очень затратно. И сам дом, аренда дома, это тоже немалая стоимость. Прибыли не было никакой, только убыток. Мы вкладывали свои деньги только для того, чтобы все было комфортно старикам», – сказала Елена Кушеверская.

После смертельного пожара Салават Муртазин стал главным обвиняемым по статье «об оказании услуг, повлекших по неосторожности смерть двух и более лиц». Следствие выявило массу нарушений не только противопожарной безопасности, но и санитарных норм. Срок грозил до десяти лет.

Красносельский суд назначил мужчине 3,5 года колонии общего режима. Но защита даже с таким наказанием не согласна.

«Если и можно говорить об оказании услуг, то это только одному человеку – Нине Ивановне Абрамовой, которая погибла в этом пожаре. Потому что ее родственники платили деньги за содержание ее в этом доме», – объяснил адвокат Салавата Муртазина Владимир Павлов.

«Внучка Абрамовой, которая погибла вместе с родителями, претензий не имеет, мы заключили мировое соглашение. Вплоть до того, что она хотела подать заявление о прекращении уголовного дела», – рассказала Елена Кушеверская.

На полгода меньше получила единственная сотрудница пансионата Елена Тайнолюб. Правда, с отсрочкой исполнения. Пока ее сыну не исполнится 14 лет. Семья Салавата Муртазина почему-то считает, что если бы не его брат, который подал иск о возмещении морального вреда, то мужчина и вовсе не сел бы в тюрьму.

«Остаются жертвами родители мужа. Появляется родной брат мужа, который не принимал никакого участия – ни морального, ни финансового – в жизни родителей, и подает иск на два миллиона рублей за моральный ущерб», – сказала Елена Кушеверская.

Судебная практика по делам о пожарах в домах престарелых, к сожалению, широка.

За два года в России было как минимум три страшных пожара в домах престарелых.

В январе в подомосковном Пушкино горели почти пятьсот метров. Сорок восемь человек были в здании. Спасли всех. Тогда же в Кузбассе из-за небольшого пожара погибли четверо.

В январе 2021 года горел дом престарелых в Тюмени. Когда потушили – нашли тела семерых стариков.

Во всех случаях дела возбудили по такой же статье, как и у Салавата Муртазина. Максимальный срок – до десяти лет. Сторона защиты подала апелляцию. Чтобы добиться переквалификации на вторую – менее суровую – часть статьи о ненадлежащем оказании услуг.