Если сложить все объекты, которые были разрушены или снесены в Санкт-Петербурге за последнее время, получится целый город. Почему нам не нужны памятники? И куда теперь водят сталкеры за исполнением желаний? Репортаж Натальи Бандуриной.

Это Дима и Серега. В обычной жизни они ходят на работу, ездят в метро, учатся, но есть другая жизнь, в которой нет людей. Есть брошенные дома и заводы. В этих пустынных, апокалиптических пейзажах они — сталкеры. Проводники в город, которого нет.

Дмитрий, сталкер: «То, что забросили, не жалко. Жалко, что приходят сюда гадить, были такие объекты на "Спортивной", что можно было свет включить, компьютеры тоже…».

Это Секретная лаборатория 18-го военно-морского арсенала. Точнее, все, что от нее осталось. Здесь, на берегу Финского залива, в поселке Лисий нос проектировали работу ракетных установок для кораблей. Еще пару лет назад в одной из комнат стоял макет крейсера «Москва». Военные не стали его забирать. Бросили погибать вместе с уникальным историческим зданием, первые корпуса которого были построены еще во время русско-турецкой войны.

Сергей, сталкер: «Висели цепные лебедки, которые тоже можно было покрутить, сейчас же нет этого всего».

Здание можно было спасти, передав его городу, сделать там музей, были даже активисты, готовые на это, но военные пошли по принципу «ни себе, ни людям».

Наталья Бандурина, корреспондент: «Зона, почти как у Стругацких, со своими ловушками и капканами, параллельная реальность, но это все происходит здесь и сейчас».

У фантастов, в повести, такие пейзажи — следствие посещения инопланетян. В Петербурге все это сделали люди. Если собрать все разрушенные объекты воедино, получится целый город, мертвый город.

Зимой и летом одним цветом — зеленой строительной сетки. Прячут вот уже 20 лет некогда роскошный особняк Эрнеста Игеля. До революции центр богемной жизни Петроградской стороны. Ресторан и концертный зал, в котором выступал Шаляпин, теперь это помойка и пристанище для бомжей. Летом еще можно было пройти внутрь, рассмотреть потолки из красного дерева, пролеты мраморной лестницы — все уничтожил пожар. На окна поставили решетки — вот и вся охрана. Собственник, администрация района, не может отреставрировать здание. На это нет средств.

Особняк Брусницыных на Кожевенной улице, богадельня Садовникова на Каменноостровском 66, особняк промышленника Веге. Дома, словно обнищавшие дворяне, которые не смогли приспособиться к новой жизни. За чашкой чая с тортом «Графские развалины» предводитель дворян Петербурга рассказывает, как несладко приходится памятникам в 21 веке, в эпоху нового капитализма. Все было бы иначе, если б особняки не разлучали с их владельцами, говорит предводитель.

Алексей Григоров-Рудыковкий, предводитель дворянского собрания Петербурга: «Мы хотели найти потомков, начать восстановление, но мы потомков не нашли. Да, конфисковали всю эту красоту, но это достояние народа, и именно во дворцах надо воспитывать чувство прекрасного».

Городские власти, казалось, нашли выход — отдают «заброшки» в аренду за один рубль, только восстановительных работ там на миллиард. Единицы берут на себя такое обременение. Так, например, особняк Челищева выставили на торги по этой программе, но арендатор не спешит реставрировать объект.

Наталья Бандурина, корреспондент: «50 тысяч квадратных метров обетованной Петроградской стороны удерживали "Северную корону" 31 год. Но 247 комфортабельных номеров 5-звездочной гостиницы так и не дождались своих постояльцев. Точку в истории самого знаменитого петербургского долгостроя поставил бульдозер».

Здание-призрак, а в народе — проклятое место. Будто какие-то высшие силы не давали достроить здание. Менялся собственник, в итоге проект признали нерентабельным. Но историк архитектуры считает, что гораздо страшнее то, что происходит сейчас.

Александр Кречмер, историк архитектуры, член совета СПБГО ВООПИиК: «Это преступление перед естественным развитием города, это уничтожение не просто неординарного объекта поздней советской архитектуры, это крупнейший градостроительный ансамбль. Образы Петербурга слились в этой гостинице, чего не происходит сегодня».

Пустить дом под снос, как выясняется, это самый простой способ избавиться от объекта. А на его месте построить жилой комплекс, именно так и будет на набережной Карповки.

Так бы и гонял мародеров с исторического объекта хозяин автомастерской в Гатчине, если бы не включили кирпичную мельницу архитектора Львова в программу восстановления памятников. Его вахта длинной 25 лет закончилась. Теперь «Новую Ригу» будут охранять как следует и восстанавливать по всем правилам.

Надежда Гржибовская, генеральный директор архитектурного бюро: «Если мы отреставрируем это здание, "Новая Рига" стоит на въезде в город, то мы изменим само восприятие от Гатчины».

Но это, скорее, исключение из правил, новую жизнь объект получил благодаря заказчику, который решил разместить в старинных стенах детский образовательный центр. Дождался реставрации и Ропшинский дворец, и усадьба Демидовых. Повезло. А сколько еще тех, кому нужна немедленная помощь, а промедление равносильно смерти? В городе-музее, городе-памятнике не должно быть помойки во дворце. Или это параллельная реальность устраивает не только сталкеров?