Спасатель улиток, волшебник и любимый дед: Юрий Кнорозов — каким он был дома

Здесь всё очень сдержанно. Благоустроенная зелёная зона настраивает на неспешные прогулки, каменные планеты — на размышления о том, какой была Вселенная самого Кнорозова? В этом сквере он частенько гулял — жил напротив, в доме № 10 по Гранитной улице, больше 30 лет — с 1959 года. Увековечивая имя учёного, Петербург отдаёт ему дань уважения. Но чем больше гранита и глянца в его образе, тем волнительнее подробности его настоящей жизни. Теперь эти живые сюжеты — в воспоминаниях и трогательных для семьи предметах из прошлого. 19 ноября исполнилось 102 года со дня рождения Юрия Кнорозова.

Для всех он был чудаковатым гением. А каким Юрия Валентиновича помнят близкие люди? Этими историями поделилась внучка учёного.

— Помните, как здесь прогуливались с дедушкой?

— Конечно, помню. Каждый день здесь гуляли, шли к трамвайной остановке. Летом дед убирал с проезжей части улиток, чтобы их не раздавила машина.

Осенью — собирали венок из листьев, зимой — лепили снеговика. Среди гранитных планет нового сквера имени Кнорозова — вспоминает целый мир своего детства. Дедушка Юра — советский ученый и простой житель Малой Охты — на этом — тогда еще пустыре — подкармливал котов, рассказывал внучке сказки и спешил на работу.

Квартира легендарного ученого — рядом со сквером на Гранитной улице. Скромная двушка с окнами во двор. В том числе здесь он подбирался код к древнему языку.

«Юрий Валентинович жил в этой комнате — теперь здесь живу я, что-то изменилось, но книги на своих местах», — отметила Анна Маслова, внучка Юрия Кнорозова.

Полки в потолок сколотил своими руками. Лихой вираж в судьбе молодого лингвиста случился, когда в руки попала книга именитого немецкого ученого Пауля Шельхаса.

«Он опубликовал статью под таким названием — «Дешифровка письма майя — неразрешимая проблема» — но я решил, что надо возразить», — сказал Юрий Кнорозов.

На возражения ушли годы. На азарте от негласного пари с немцем днями и ночами работал в пенале. Так он называл каморку, которую выделили малообещающему ученому в Этнографическом музее. Перевёл со староиспанского книгу о жизни майя и понял, что птички, кубики и закорючки — не пустые символы, а слоги.

Матрицу для дешифровки кода древней цивилизации 30-летний учёный скромно публикует в журнале «Советская этнография». Спустя несколько лет выступает на международном конгрессе американистов. Его достижения сравнивают с полётом в космос. А вот в Ленинграде — не доверяют. Уж слишком далеки и непонятны были эти майя.

«Самое моё любимое — это рассказ о том, как Юрий Валентинович насылал на соседей призраки белых обезьян. Если бы речь шла об обычном человеке, это был бы повод для вызова специалистов, но когда речь идёт о гении — вдруг это возможно. Невозможно. Юрий Валентинович был обычным человеком, обладал гениальным умом — но он не Гарри Поттер», — вспоминает Анна Маслова, внучка Юрия Кнорозова.

Его сравнивали то с Мориарти, то с графом Калиостро — из-за угрюмого взгляда и нелюдимости. Даже ласковая кошечка по кличке Аспид — на популярном фото многим казалась зловещей.

«Дома он отнюдь не тот сумрачный гений, которым его рисуют СМИ. Его замкнутость, его некоторая даже нелюдимость — это доспехи для человека весьма нежного и ранимого», — сказала Анна Маслова.

В 1990 году, уже в 68 лет, его впервые выпустили к тем, с кем по сути провёл всю жизнь. В Гватемале Кнорозов наконец разглядывает те самые иероглифы — и читает без словаря. Будто бы именно ему индейские племена написали эти весточки. Подарок из экзотической страны — для любимой внучки.

«Это кетцаль — символ Гватемалы, птица, которая не живет в неволе», — пояснила Анна Маслова.

Ещё одну птицу, тоже свободолюбивую, привёз в 1994 году. В Мексике Юрия Кнорозова наградили орденом Ацтекского орла — высшей наградой страны.

«Когда дед получил эту награду, он сказал — что сердцем я мексиканец», — сказала Анна Маслова.

За год до смерти Юрий Кнорозов в последний раз гуляет по каньонам и скалам. Именно там — в каньоне Меса-Верде далекого штата Колорадо — ленинградский ученый удивительным образом выглядел, как в родной среде, почти ни с кем не общался. Все истории — привозил домой.

«Там где дед, там нет проблем, в детстве мне казалось, что он волшебник», — вспоминает Анна Маслова.

Немного магии, но больше — упорства и силы духа. Тот, через кого исчезнувшие Майя смогли говорить с современным миром, продолжает общаться и с нами после ухода. Код Кнорозова — систему дешифровки любой тайны и языка — сегодня используют ученые всего мира.