Ваш браузер не поддерживает элементы с видео.
Сейчас ей 93 года, а 22 июня 1941 года маленькой Вере было всего 10 лет, но память сохранила в деталях тот страшный день, когда началась война
«День был жаркий, хороший. Люди шли в Сосновку гулять. Выходной день был. Они шли с одеялами, с закусками. Вдруг в 4 часа утра объявили войну. И все идут назад со слезами», – вспоминает ветеран.
Плакали недолго, мир рухнул, надо было действовать. Брат пошёл на фронт – 70-летний отец остался с женой и пятью детьми в городе, жизнь которого мгновенно изменилась.
«Самолеты стали летать нас бомбить. Сначала мы бегали в окоп. Потом отец сказал: «Не будем больше бегать, убьют, так дома убьют»», – рассказала Вера Осыпкина.
Так и случилось – в дом не влетело. Вошло в то, от чего не спрячешься в бомбоубежище – голод. Самую страшную первую блокадную зиму они прожили на 125 граммах хлеба. Пытаясь обмануть организм тёплой водой из растопленного снега и воображением.
«Искали на полу крошки. Разрежут хлеб по 125 грамм, ничего и не падало на пол, а мы всё равно ползли, представляли, что крошки собираем, пыль. Помню, что постоянно было холодно, лежали закутанные в платки. Ничего потом уже страшно не было. Я сама уже была полумертвая, лежали все подряд: убьют так убьют, только и думали про хлеб. Потом, когда начали умирать, хлеб начали прибавлять. Отец пошёл на улицу, нашёл какого-то солдата с машиной, отдал ему какую-то вещь. И этот солдат отвез нас к Ладожскому озеру. Через Ладожское озеро все поехали туда к поезду. Это уже апрель был, и вода заливала на кабину. Брату младшему три года было, он в кабине сидел с матерью, так их и не видно было. А на второй день уже пошли машины под лёд», – рассказала ветеран.
В эвакуации семью, которая уже была в крайней степени дистрофии, откормили. Продукты собирали всей деревней. Через несколько месяцев дети смогли держаться на ногах. А летом уже стали помогать взрослым, собирая в лесу ягоды. Там же – в эвакуации – Вера Николаевна встретила и самый главный день в жизни страны – день Победы.