Ваш браузер не поддерживает элементы с видео.
В одном из домов на Кирочной улице время остановилось. О том, что на дворе далеко не начало XX века напоминает разве что пиликанье смартфона и едва заметный уголок белоснежных батарей за креслом-качалкой. Хозяйка Екатерина Юхнёва, а в этой квартире жило шесть поколений её семьи, рассказывает: в дореволюционном Петербурге к зиме готовились основательно. Начинали с утепления окон.
«Были зазоры и щели. И затирали их такой массой, сделанной из тертого мела с олифой. И ими всё это промазывалось. Достаточно герметично позже стали заклеивать тканью, проклеивать бумагой. Между окон обязательно клали мисочку с кислотой или уголёк, чтобы не промерзали», — рассказала Екатерина Юхнёва, историк быта, создательница этнографического музея-квартиры.
От качества оконного утепления зависело тепло во всем доме. Распространенная тогда печь голландка едва прогревала квартиру до 15-17 градусов. Стоили хорошие дрова дорого.
«Топилась печка при закрытой внутренней сетке. И поэтому, естественно, туда подступал воздух, но если воздуха немного не хватало, тогда брали меха и поддували воздух вот так. Когда печь прогорит, нужно вынуть остатки золы. Вот пользовались таким зольником. Обычно они как кувшины и обязательно вот такой носик, потому что вот так подставляли», — пояснила Екатерина Юхнёва.
По схожей технологии топили и камины. В старых петербургских домах и парадных до сих пор их можно встретить целыми и невредимыми. Моду на камины ввел Петр I. При этом сами камины полноценными отопительными приборами не были, слишком слабо они прогревали помещения. Являлись, скорее, предметом роскоши, подтверждающим статус владельца. При этом в доме обязательно было также несколько печей, а позже и радиаторов отопления.
Камины в богатых домах зачастую сами по себе были произведением искусства. Их строили разной формы, расписывали, украшали мозаикой и лепниной. А иногда под один камин полностью выстраивали интерьер всей комнаты.
«Заглядывают в дверь посетители наши. Ой, как похоже на Врубеля. А мы гордо отвечаем — это просто Врубель», — рассказала Мира Васюкова, ведущий библиотекарь детской библиотеки истории и культуры Петербурга.
Детская библиотека истории и культуры располагается в доме Бажанова. Многокорпусное строение возводилось для Торгово-промышленного товарищества. Здесь в приемной купца находится один из самых красивых каминов Петербурга. Создан он, действительно, по эскизам Врубеля. В основе сюжета — былина о Микуле и Вольге. Камины при Бажанове были чуть ли не в каждой комнате. А вот дрова для них хранились в так называемом подвесном дворе.
«Что это значит. Это значит, что все центральное дворовое пространство под двором функционально использовалось. Если мы будем заглядывать вот с помощью нашей модели во внутренние дворы, то то, на чем мы стоим ногами во дворе — это потолок для ниже расположенного помещения, то есть там еще добавочные помещения», — рассказала Мира Васюкова.
Подвесные дворы — деталь архитектуры Петербурга. На весь город их около 80. Хранили там уголь, дрова, ставили ледники, которые выполняли роль холодильников. Со временем необходимость в них отпала. Какие-то засыпали, какие-то просто забросили.
Потолок подвесного двора держится на сваях и металлических балках, которые за более чем столетнюю историю своего существования естественно пришли в негодность. Вопрос об их реставрации поднимался неоднократно, но из-за нестандартного расположения подвесные дворы имеют неопределенный статус, а потому за чей счет ремонтировать архитектурную изюминку исторического Петербурга — вопрос открытый. Примерно те же функции, что и подвесные дворы, выполняли не сохранившиеся до наших дней дровяные сараи, которые тогда были практически в каждом дворе-колодце. Что не удивительно, ведь вплоть до начала XX века только 6% петербургских домов отапливались не дровами.
«Дрова были самым главным способом добыть тепло суровыми петербургскими зимами, поэтому подготовка к зиме в Петербурге XIX века — это прежде всего заготовка дров. Здесь, на Румянцевском спуске, как раз-таки было место где разгружали барки с дровами, в данном случае для Васильевского острова. Дмитрий Сергеевич Лихачев вспоминал, что всё его детство, это 1900-е годы, Петербург был полон бараками, а на набережных — огромные поленницы дров — в основном березовых, потому что они жарче всего и ярче всего горели»,— рассказал Владимир Гусаров, автор исторических экскурсий, краевед.
Цена дров составляла треть месячной арендной платы за квартиру. Чтобы сэкономить, многие покупали сырые и поврежденные дрова из барочного леса. Экономили и на кипячении воды. Чтоб лишний раз не топить печь дома, в народных столовых пользовались услугой «покупка кипятка». За три копейки при городских чайных можно было провести день в специальной тепловой комнате. А вот с уборкой снега в дореволюционной России было проще. С проезжей части снег полностью убирать не требовалось. Для транспорта того времени — саней — снежная зима была не проблемой.